Как называются весла на ув сказке емеля. По щучьему веленью

Главный герой сказки - Емеля - вобрал в себя как негативные, так и положительные качества обычного русского парня своего времени.

Неизвестный автор

Некоторые сказки появляются сами по себе, другие придумывают писатели. Как появилась история под названием "По щучьему велению"? Сказка, автор которой до сих пор не известен, является продуктом народного творчества. Она имела несколько вариаций и в разных регионах рассказывалась неодинаково.

Русский этнограф Афанасьев, по примеру Братьев Гримм или Шарля Перро, решил организовать вояж по стране и собрать разрозненные легенды в один объемный труд, так сказать, систематизировать народное достояние. Он несколько изменил название истории и обобщил отдельные элементы, отличавшиеся в зависимости от региона. Благодаря этому сказка "Емеля и щука" приобрела популярность.

Следующим, кто взялся кроить знакомый сюжет, стал Алексей Толстой. Он добавил в народный эпос литературную красоту и вернул произведению старое название "По щучьему велению". Сказка, автор которой постарался сделать ее более интересной для детей, быстро разлетелась по Москве и Петербургу, а местные театры даже добавили в свой репертуар новый спектакль.

Главные персонажи

Главным персонажем этой легенды выступает некий не слишком расторопный молодой парень Емеля. В нем собраны те негативные качества, которые не дают ему вести хорошую жизнь:

• легкомыслие;

  безразличность.

Тем не менее, когда он проявляет свой ум и доброту, ему попадается настоящая удача - щука из проруби.

Вторым персонажем, буквально антиподом Емели, является щука. Она умна и справедлива. Рыба призвана помочь молодому человеку в его личном становлении, направить его помыслы в нужное русло. Как и полагается в таких ситуациях, Емеля и щука стали друзьями.

Третий герой выступает в образе злодея. Царь - занятой человек, руководящий многомилионным государством, которого Емеля вынуждает своими выходками снизойти до простолюдина. Сказка "Про Емелю и щуку" наделила его завистливым характером.

Царская дочь - приз для главного героя за то, что он становится на путь исправления.

История

Сказка "Емеля и щука" начинается со знакомства с главным героем. Он настолько несмышлёный и крайне ленивый, что все порученное ему приходится переделывать другим людям.

Невестки Емели допрашивались у него помощи долгими уговорами. Тем не менее как только ему кто-то пообещает вознаграждение за то, что он делает, сразу примется за работу с двойной силой.

И вдруг в один прекрасный день Емеля достает из проруби волшебную щуку. Та предлагает ему свою службу в обмен на жизнь. Парень тут же соглашается.

Волшебная помощь

После того как щука становится его волшебным подчиненным, Емеле живется еще лучше, чем прежде. Теперь ему даже совсем несложных поручений выполнять не приходится.

Магические силы рубят дрова, ходят по воду и даже избивают его неприятелей. Емеля остается очень доволен тем, что происходит. Он так обленился, что и с печи вставать не хочет. Щука помогает ему и в этом, превращая печь в первый прототип механического средства передвижения.

Во время таких прогулок верхом на ней Емеля может задавить несколько крестьян, которые попадутся по дороге. Себя он оправдывает тем, что люди сами прыгнули под его печку.

Похоже, что в содеянном он ни капли не раскаивается. Сказка "Про Емелю и щуку" содержит в себе скрытую мораль.

Царь и Емеля

Услыхав про невиданное чудо, самоходную печку, да еще и про крутой нрав ее хозяина, царь решает вызвать Емелю к себе.

С неохотой "герой" является, чтобы посмотреть на хоромы господские. Но эта поездка меняет всю жизнь парня.

В царском дворце он встречается с королевной. Та поначалу тоже кажется достаточно своенравной и облененной. Но Емеля решает, что ему пора остепениться, и хочет позвать ее в жены.

Господская дочка сначала не соглашается. Сам монарх выступает против такого союза, питая надежды на то, что его дочь выйдет замуж только за знатного человека или зарубежного царя.

Емеля просит щуку, чтобы та заколдовала непослушную королевну. В итоге молодой человек добивается своего. Девушка дает согласие. Они женятся.

Разгневанный царь запирает навечно влюбленную пару в бочке и бросает их в море. Емеля просит щуку спасти их. Та делает так, чтобы бочку прибыло к берегу, они выбираются из нее.

Парень просит щуку построить себе огромный дворец, а самого превратить в писаного красавца. Волшебная рыба исполняет желание.

Счастливые молодожены живут припеваючи, пока к ним не заявляется разозленный царь. Его дворец гораздо меньше, чем у Емели. Главный герой милостиво прощает государю все прошлое. Он приглашает его пообедать у них. Во время банкета Емеля признается ему, кто он на самом деле. Царь остается пораженным ловкостью и умом молодого человека. Теперь он понимает, что именно такой парень и должен был жениться на его дочери.

"По щучьему велению" - сказка добрая и поучительная. Ее конец не оставляет конкретного руководства к действию. Наоборот, каждый должен сам подумать и решить для себя, что в жизни правильно, а чего делать не стоит.

“По щучьему велению” (русская сказка): анализ

Эта история чем-то напоминает мечту славянских народов с помощью волшебных сил получить все желаемое, не сильно при этом напрягаясь.

В то же время поймать щуку Емеля сумел только самостоятельно, когда таки принялся делать хоть что-то и на совесть.

Законченный лодырь на глазах у читателей эволюционирует до трудолюбивого, порядочного человека. Получив достаточную мотивацию в виде любви к принцессе, он забывает о желании оставаться лентяем, жить только в свое удовольствие и принимается за дело.

Если щука и не производит на него большого впечатления, он изначально принимает ее как должное, то первый отказ девушки пробуждает в нем чувства.

В тот момент, когда Емеля на печке начинает давить прохожих, по мнению многих исследователей сказки, у парня проявляются царские черты. После этого инцидента даже монарх обратил на него свое внимание.

Возможно, что наши предки, которые создали сказку, видели в последнем внешнем преображении Емели и внутренние изменения к лучшему.

Когда он стал красивее, то сумел простить и понять царя, сделался добрее и внимательнее к другим. Люди с видимыми отличительными знаками на лице обычно считались плохими или даже знакомыми с нечистой силой.

Пока Емеля выглядел как обычный, не слишком приятный парень, он и не мог стать царем. С обретением внутренней красоты все сразу же изменилось.

Традиционные русские сказки всегда заканчивались обнадеживающе. Скорее всего, крестьяне того времени именно так представляли себе самый счастливый день.

«По щучьему веленью»

Коронной фразой всей сказки является "По щучьему веленью, по моему хотенью". Это своеобразное заклинание, которое вызывает волшебную щуку. Произнося данные слова, Емеля получает все, что хочет. "По щучьему велению", то есть просто так. Без того, чтобы приложить к этому какие-либо усилия. Несмотря на то что сказка называется "Емеля и Щука", в народе она была переименована в честь этих волшебных слов.

Щука учит парня этому тайному заклинанию. И как только оно звучит, магия начинает действовать, где бы ни был Емеля. Хоть на печи, хоть под водой. В бочке его спасает фраза «по щучьему веленью». Сказка проводит ее главной нитью.

Эти слова сразу же стали пословицей в народе. Они означают попытку сделать что-то не своими руками, а за чужой, чаще всего магический, счет.

Сказка в поп-культуре

Когда историю впервые напечатали большим тиражом и ее смогли прочитать многие, она тут же стала популярной.

Сказка "Емеля и щука" даже стала основой для одноименного фильма. Детскую кинокартину сняли в 1938 году. За режиссуру отвечал знаменитый на то время Александр Роу. Отдельные элементы сценария были взяты из пьесы Елизаветы Тараховской "Емеля и щука". Сказка в ее интерпретации была адаптирована к современным реалиям, но мораль осталась той же.

Режиссер Иванов-Вано снял мультфильм по тому же вымыслу в 1957 году. А еще раз пьесу Тараховской взяли в 1970, на новую экранизацию Владимира Пекаря.

Третий мультфильм создал Валерий Фомин, уже в 1984 году.

Сказка "Емеля и щука" была увековечена на марках ГДР в 1973 году. Каждый из шести штемпелей изображает один из сюжетов были.

Популярными стали и сами упоминания Емели. Главный герой сказания начал ассоциироваться с ленивым человеком, стремящимся получить богатство, ничего не делая при этом.

"Емеля и щука" - сказка, автор которой не известен, никак не пожелал себя увековечить и остаться в пямяти потомков, не стремившийся к славе, богатству, известности. Тем не менее его образ как нельзя лучше демонстрирует, каким должен быть хороший человек.

Страница 0 из 0

A- A+

Жил-был старик. И было у него было три сына: двое умных, а третий - дурачок Емеля.

Те братья работают - умные, а дурак-Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать Емелю:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота...

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Да? Ну, ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и хвать щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А на что ты мне пригодишься?.. Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась...

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:

"По щучьему веленью, по моему хотенью".

Емеля и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, ведра, сами домой...

Только сказал - ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами. Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается... Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени - невестки опять говорят ему:

Емеля, ну что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота...

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь...

Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло - невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как - мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота...

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, сани, в лес...

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он, знай, сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью, по моему хотенью - топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь...

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поезжайте, сани, домой...

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, дубинка, обломай им бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера - его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты - дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота...

Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - дубинка, обломай ему бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло...

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.

А мне неохота...

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну, ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, печь, поезжай к царю...

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По щучьему веленью. по моему хотенью - пускай царская дочь меня полюбит...

И сказал еще:

Ступай, печь, домой...

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марьюцаревну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля, видит - темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я - Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

А мне неохота...

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - выстройся, каменный дворец с золотой крышей...

Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью, по моему хотенью - стать мне добрым молодцем, писаным красавцем...

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: "Кто такие?" Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.

Аннотация

По щучьему веленью - русская народная сказка про лень. Было у старика три сына, младшенький - Емеля-дурачок. Уехали его братья на базар, а он лежит на печи - делать ничего не хочет. Насилу его уговорили за водой сходить. Там Емеля и нашел щуку, отпустил он её взамен на волшебные слова:"По щучьему веленью, по моему хотенью". Произнесешь эти слова и всё что бы не захотел - свершается. Хитростью заманили Емелю к царю, а тому дочка его понравилась...

Сюжет сказки об удачливом молодце и волшебной рыбе, исполняющей любые желания, встречается во многих народах и странах.

Наиболее ранние варианты до нас дошли в итальянском изложении сказки про Перуанто или Пьетро дурака (XVI–XVII вв).

Русская сказка впервые опубликована в сборнике П. Тимофеева «Сказки русские» в 1787 году, а в дальнейшем распространялась в виде лубков и переиздавалась многими собирателями сказок: А. Афанасьевым, В. Далем, И. Буниным, А. Толстым.

Почему дурак?

Нередко приходится слышать мнения, что образ Емели-дурачка – это собирательный образ русского человека, для которого якобы характерны лень и надежда на «авось». Но в чём тогда полезность и нравоучительность сказки? Предположу, что на самом деле сказка совсем о другом.

Младший сын в семье Емельян назван дураком. В каком смысле дураком? Чаще всего под этим словом подразумевают глупца, не умеющего разумно действовать по логике складывающихся обстоятельств, или, другими словами, человека не имеющего житейского разума. Можно встретить мнение, что согласно словарю Даля дураками также называли юродивых. Но в данном случае о сходстве Емели-дурачка с юродивыми ради Христа говорить не приходится, т. к. наш герой не обладает теми качествами, которые есть у юродивых. Уместно напомнить, что на Руси так называли людей, добровольно отказавшихся от ума, что считалось высоким духовным подвигом (подробнее о юродстве можно прочитать в книге И. Ковалевского «Юродство о Христе и Христа ради»). Емеля от ума не отказывался, поэтому нельзя о нём говорить как о юродивом. Ярким примером юродства является жизнь Василия Блаженного (подробнее можно почитать ), Михаила Клопского, Иоанна Устюжского.

Об отсутствии у Емели практичного ума свидетельствует и тот факт, что старшие братья поехали торговать, а его оставили не только как помощника своим жёнам, но, скорее всего, потому, что торговля – это такое дело, которое не допускает простоты и отсутствия хваткости. Тем более, вспомним, что братья, получив в наследство «триста рублёв», поехали в город «торговать барыш», т. е. они разумно посчитали, что деньги нужно приумножить. Ну а доверять такое дело дураку, конечно же, нельзя. Емеле же они пообещали за его часть денег, которую они взяли с собой, привезти красный кафтан. Поэтому прозвище Емеля «заслужил» за свою простоту и неумение распоряжаться деньгами (отсутствие житейского ума). Синонимом значения слова дурак, которое применимо к Емеле, я бы назвал слово простак.

Вот что по этому поводу пишет собиратель русских сказок А. Афанасьев:

Бо’льшая часть народных сказок, следуя обычному эпическому приему, начинается тем, что у отца было три сына: два – умные, а третий – дурень. Старшие братья называются умными в том значении, какое придается этому слову на базаре житейской суеты, где всякий думает только о своих личных интересах, а младший – глупым в смысле отсутствия в нем этой практической мудрости: он простодушен, незлоблив, сострадателен к чужим бедствиям до забвения собственной безопасности и всяких выгод. Согласно с этим слова хитрый и злой в областных говорах значит: ловкий, искусный, умный, острый. Народная сказка, однако, всегда на стороне нравственной правды, и по ее твердому убеждению выигрыш постоянно должен оставаться за простодушием, незлобием и сострадательностию меньшого брата. Очевидно, что эпическая поэзия истинно разумным признает одно добро, а зло хотя и слывет таковым между людьми, но вводит своих поклонников в безвыходные ошибки и нередко подвергает их неизбежной гибели: следовательно, оно-то и есть истинно неразумное.

Емеля-простак

Простак в некотором значении обозначает бесхитростность и простодушность. Все действия Емели довольны просты, хотя некоторые из них чудноваты. Все что он делает, как правило, сопровождается коротким комментарием Емели, которым он объясняет свои мотивы. На простодушность и прямоту героя указывает и тот факт, что поймав волшебную щуку, он не пожелал себе дворцов и богатств, а продолжил жить так, как будто и не стал, по сути, всемогущим в житейском плане. Неслучайно именно благодаря простоте и добродушию Емеля получил такую награду от щуки, благодаря, если можно так выразиться, везению. Если бы щуку поймал один из старших братьев, то он наверняка пожелал всего того, что желает обычный человек ищущий земных удовольств, которые бы выразились в деньгах, славе, власти. Примером можно вспомнить желания старухи из «Сказки о золотой рыбке» А.С. Пушкина.

Вот здесь я бы отметил первый и важный урок : простота и бесхитростность – это важные качества человека, которые не являются недостатком или признаком слабости.

Был ли Емеля ленив?

На протяжении всей сказки Емеля обличает свою лень, отвечая на любую просьбу словами: «я ленюсь». Однако жены братьев разоблачают лень дурака:

Невестки отвечали:

Милостивый государь наш, дурак любит - ежели станешь просить неотступно о чём, он откажет раз и другой, а в третий уже не откажет и сделает ; не любит он того, кто с ним грубо поступает.

Таким образом, «лень» Емели своеобразна: все чего у него просят, он исполняет, но только после третьей просьбы. Что может скрываться за таким способом оказания помощи другим? Емеля, можно сказать, проверяет нужность и необходимость нужду просящего. Если просьба никчёмная или несерьёзная вряд ли человек будет настаивать три раза, поэтому Емеля испытывает всякого просящего на важность просьбы.

Но зачем тогда Емеля заставил ведра идти домой самим, а печку ехать? С одной стороны, может показаться, что это логичные желания для ленивого человека, каким хочет казаться Емеля. Но с другой стороны, эти «чудеса» являются демонстрацией и пробой новоприобретенной силы Емели. В этих желаниях проявляется простота и емелиного ума.

Второй урок сказки – отзывчивость на помощь близким. Но не всякую помощь, а нужную, ведь просить может и плохой человек и просить может о дурном. Во всяком деле, даже в помощи близким необходимо здравомыслие, а кроме того, нужно чувствовать своё сердце.

Воля Емели

Имея такой щедрый дар от щуки, тем не менее Емеля пользуется им, только исполняя чужую волю: и ведра он несёт по просьбе жён братьев и едет во дворец по просьбе царя, и дворец строит по просьбе невесты. Правда, ему пришлось защищать себя, когда заставил дубинушку колотить охранников. Последнее желание о даровании ему красоты и ума, связано с внешними обстоятельствами. Вот как об этом сказано:

Дурак взошёл с принцессою во дворец и увидел, что в покоях весьма богатое было убранство и множество людей, как лакеев, так и всяких разносчиков, которые ожидали от дурака повеления. Дурак, видя, что все люди как люди, а он один был нехорош и глуп, захотел сделаться получше и для того говорил:

По щучьему веленью, а по моему прошенью кабы я сделался такой молодец, чтоб мне не было подобного и чтоб был я чрезвычайно умён!

Ещё одной необычной просьбой является желание того, чтобы царская дочь в него влюбилась. Очередное немыслимое желание! Но и тут Емеля действовал скорее по простоте душевной: он её увидел, восхитился красотой и пожелал чтобы та в него влюбилась, но это он пожелал как бы «между прочим», так как тут же повелел печке немедленно ехать домой.

Выполняя просьбы других персонажей Емеля, может быть и сам того не желая, достиг земного благополучия при этом царь предлагал ему всё царство (олицетворение безграничной власти), на что Емеля ответил отказом, показав своё спокойное отношение к этой страсти.

По сути, Емеля не живёт своим бессильным разумом, а полагается на волю Божью, за что получает награду.

Третьим уроком сказки можно назвать указание на то, что жить нужно по простоте душевной, не загадывая далеко вперёд и не планируя будущее. Как говорили раньше: «где просто, там ангелов со ста». Русские люди жили по Закону Божьему, поэтому для объяснения нравственных понятий русской народной сказки логично привести цитаты из Библии:

Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?
(Св. Евангелие от Матфея 6:26)

Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы.
(Св. Евангелие от Матфея 6:34)

Выводы

Таким образом, «Сказка про Емелю-дурака» или «По щучьему велению» несёт в себе важные воспитательные и нравственные смыслы, которые, на первый взгляд, не видны, а по рефлексии сюжета сказка больше напоминает анекдотический рассказ, однако при более вдумчивом прочтении можно увидеть очень важные поучительные моменты, на которые стоит обратить внимание ребёнка.

В некоторой было деревне: жил мужик, и у него было три сына, два было умных, а третий дурак, которого звали Емельяном. И как жил их отец долгое время, то и пришел в глубокую старость, призвал к себе сыновьев и говорил им: «Любезные дети! Я чувствую, что вам со мною недолго жить; оставляю вам дом и скотину, которые вы разделите на части ровно; также оставляю вам денег на каждого по сту рублев». После того вскоре отец их умер, и дети, похороня его честно, жили благополучно. Потом вздумали Емельяновы братья ехать в город торговать на те триста рублев, которые им отказаны были их отцом, и говорили они дураку Емельяну: «Послушай, дурак, мы поедем в город, возьмем с собой и твои сто рублев, а когда выторгуем, то барыш пополам, и купим тебе красный кафтан, красную шапку и красные сапоги. А ты останься дома; ежели что тебя заставят сделать наши жены, а твои невестки (ибо они были женаты), то ты сделай». Дурак, желая получить обещанные красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, отвечал братьям, что он будет делать все, что его заставят. После того братья его поехали в город, а дурак остался дома и жил с своими невестками.

Потом спустя несколько времени в один день, когда было зимнее время и был жестокий мороз, тогда говорили ему невестки, чтоб он сходил за водою. Но дурак, лежа на печи, сказал: «Да, а вы-то что?» Невестки закричали на него: «Как, дурак, мы-то что? Ведь ты видишь, какой мороз, что и мужчине в пору идти!» Но он говорил: «Я ленюсь!» Невестки опять на него закричали: «Как, ты ленишься? Ведь ты захочешь же есть, а когда не будет воды, то сварить ничего нельзя». Притом сказали: «Добро ж, мы скажем своим мужьям, когда они приедут, что хотя и купят они красный кафтан и все, но чтоб тебе ничего не давали», - что слыша дурак и желая получить красный кафтан и шапку принужден был идтить, слез с печи и начал обуваться и одеваться. И как совсем оделся, взял с собою ведра и топор, пошел на реку, ибо их деревня была подле самой реки, и как пришел на реку, то и начал прорубать прорубь, и прорубил чрезвычайно большую. Потом почерпнул в ведра воды и поставил их на льду, а сам стоял подле проруби и смотрел в воду.

В то самое время увидел дурак, что плавала в той проруби пребольшая щука; а Емеля, сколько ни был глуп, однако ж пожелал ту щуку поймать, и для того стал он понемножку подходить; подошел к ней близко, ухватил, вдруг ее рукою, вытащил из воды и, положив за пазуху, хотел идти домой. Но щука говорила ему: «Что ты, дурак! На что ты меня поймал?» - «Как на что? - говорил он. - Я тебя отнесу домой и велю невесткам сварить». - «Нет, дурак, не носи ты меня домой; отпусти ты меня опять в воду; я тебя за то сделаю человеком богатым». Но дурак ей не верил и хотел идти домой. Щука, видя, что дурак ее не отпускает, говорила: «Слушай, дурак, пусти ж ты меня в воду; я тебе сделаю то: чего ты ни пожелаешь, то все по твоему желанию исполнится». Дурак, слыша сие, весьма обрадовался, ибо он был чрезвычайно ленив, и думал сам себе: «Когда щука сделает так, что чего я ни пожелаю - все будет готово, то я уже работать ничего не буду!» Говорил он щуке: «Я тебя отпущу, только ты сделай то, что обещаешь!» - на что отвечала щука: «Ты прежде пусти меня в воду, а я обещание свое исполню». Но дурак говорил ей, чтоб она прежде свое обещание исполнила, а потом он ее отпустит. Щука, видя, что он не хочет ее пускать в воду, говорила: «Ежели ты желаешь, чтоб я тебе сказала, как сделать, чего ни пожелаешь, то надобно, чтобы ты теперь же сказал, чего хочешь». Дурак говорил ей: «Я хочу, чтоб мои ведра с водою сами пошли на гору (ибо деревня та была на горе) и чтоб вода не расплескалась». Щука тотчас ему говорила: «Ничего, не расплещется! Только помни слова, которые я стану сказывать; вот в чем те слова состоят: по щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» Дурак после ее говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ступайте, ведра, сами на гору!» - и тотчас ведра и с коромыслом пошли сами на гору. Емеля, видя сие, весьма удивился; потом говорил щуке: «Все ли так будет?» На что щука отвечала, что «все то будет, чего только пожелаешь; не забудь только те слова, которые я тебе сказывала». После того пустил он щуку в воду, а сам пошел за ведрами. Соседи его, видя то, удивлялись и говорили меж собою: «Что это дурак делает? Ведра с водою идут сами, а он идет за ними». Но Емеля, не говоря ничего с ними, пришел домой; ведра взошли в избу и стали на лавку, а дурак влез на печь.

Потом спустя несколько времени говорили ему опять невестки: «Емеля, что ты лежишь? Ты бы пошел дров нарубил». Но дурак говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - вскричали на него невестки. - Ведь теперь зима, и ежели ты не пойдешь рубить дров, так тебе ж будет холодно». - «Я ленюсь!» - говорил дурак. «Как ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь ты же озябнешь». Притом они говорили: «Ежели ты не пойдешь рубить дров, так мы скажем своим мужьям, чтоб они тебе не давали ни красного кафтана, ни красной шапки, ни красных сапогов». Дурак, желая получить красный кафтан, шапку и сапоги, принужден был нарубить дров; но как он был чрезвычайно ленив и не хотелось ему слезть с печи, то говорил потихоньку, на печи лежа, сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, топор, поди наруби дров, а вы, дрова, сами в избу идите и в печь кладитесь». Топор откуда ни взялся - выскочил на двор и начал рубить; а дрова сами в избу шли и в печь клались, что видя, его невестки весьма удивились Емельяновой хитрости. И так каждый день, когда только дураку велят нарубить дров, то топор и нарубит.

И жил он с невестками несколько времени, потом невестки говорили ему: «Емеля, таперича нету дров у нас; съезди в лес и наруби». Дурак им говорил: «Да, а вы-то что?» - «Как мы что? - отвечали невестки. - Ведь лес далече, и теперь зима, так холодно ехать нам в лес за дровами». Но дурак им говорил: «Я ленюсь!» - «Как, ленишься? - говорили ему невестки. - Ведь тебе же будет холодно; а ежели ты не пойдешь, то когда приедут твои братья, а наши мужья, то мы не велим им ничего тебе давать: ни кафтана красного, ни шапки красной, ни сапог красных». Дурак, желая получить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги, принужден был ехать в лес за дровами и, встав, слез с печи и начал скорее обуваться и одеваться.

И как совсем оделся, то вышел на двор и вытащил из-под навесу сани, взял с собою веревку и топор, сел в сани и говорил своим невесткам отворить ворота. Невестки, видя, что он едет в санях, да без лошади, ибо дурак лошади не запрягал, говорили ему: «Что ты, Емеля, сел в сани, а лошадь не запряг?» Но он говорил, что лошади ему не надо, а только чтоб отворили ему ворота. Невестки отворили ворота, а дурак, сидя в санях, говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, сани, ступайте в лес!» После сих слов сани тотчас поехали со двора, что видя, живущие в той деревне мужики удивлялись, что Емеля ехал в санях и без лошади, и так шибко: хотя бы пара лошадей была запряжена, то нельзя бы шибче ехать! И как надобно было дураку ехать в лес через город, то и поехал он по оному городу; но как не знал, что надобно кричать для того, чтобы не передавить народу, то он ехал и не кричал, чтоб посторонились, и передавил множество народу, и хотя за ним гнались, однако догнать его не могли.

Емеля уехал из города, а приехав к лесу, остановился и вылез из своих саней и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-тка, топор, руби-ка дрова, а вы, поленья, сами кладитесь в сани и вяжитесь!» Лишь только сказал дурак сии слова, топор начал рубить дрова, а поленья сами клались в сани и веревкой вязались. После того как нарубил он дров, велел еще топору вырубить одну дубинку. Как топор вырубил, то он сел на воз и говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжайте, сани, домой сами». Тотчас и поехали они весьма шибко, и как подъехал он к тому городу, в котором он уже передавил много народу, там уже дожидались его, чтоб поймать; и как въехал в город, то его поймали и стали тащить с возу долой; притом начали его бить. Дурак, видя, что его тащат и бьют, потихоньку сказал сии слова: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» В тот час выскочила дубинка и начала всех бить. И как народ бросился бежать, дурак поехал из городу домой, а дубинка когда всех перебила, то покатилась вслед за ним же. И как приехал Емеля домой, то и влез на печь.

После того, как он уехал из города, стали поговаривать об нем везде - не столько о том, что он передавил множество народу, сколько удивлялись тому, что он ехал в санях без лошади. Мало-помалу речи сии дошли до самого короля. Как король услышал, то чрезвычайно захотел его видеть и для того послал одного офицера и дал ему несколько солдат, чтоб его сыскать. Посланный от короля офицер поехал немедленно из города и напал на ту дорогу, по которой ездил дурак в лес. И как приехал офицер в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и сказал ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб взять его и привезти к королю». Староста тотчас показал тот двор, где жил Емеля, и офицер взошел в избу и спрашивал: «Где дурак?», а он, лежа на печи, отвечал: «На что тебе?» - «Как на что? Одевайся скорей; я повезу тебя к королю». Но Емеля говорил: «А что мне там делать?» Офицер на него рассердился за неучтивые слова и ударил его по щеке. Дурак, видя, что его бьют, сказал потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью ну-ка, дубинка, отломай-ка им руки и ноги!» Дубинка тотчас выскочила и начала их бить и перебила всех - как офицера, так и солдат. Офицер принужден был ехать назад; и как приехал в город, то и доложили королю, что дурак всех перебил. Король весьма удивился и не верил тому, чтобы мог он всех перебить; однако выбрал король умного человека, которого послал с тем, чтобы, как только возможно, привез дурака - хоть обманом.

Посланный от короля поехал и как приехал в ту деревню, где жил Емеля, то призвал к себе старосту и говорил ему: «Я прислан от короля за вашим дураком, чтоб его привезть; а ты призови мне тех, с кем он живет». Староста тотчас побежал и привел его невесток. Посланный от короля спрашивал их: «Что дурак любит?» Невестки ему отвечали: «Милостивый государь наш, дурак любит - ежели станешь просить неотступно о чем, он откажет раз и другой, а в третий уже не откажет и сделает; не любит он того, кто с ним грубо поступает». Посланный от короля отпустил их и не велел сказывать Емеле, что он призывал их к себе. После того накупил изюму, черносливу и винных ягод, пошел к дураку и как пришел в избу, то, подойдя к печи, говорил: «Что ты, Емеля, лежишь на печи?» - и дает ему изюму, черносливу и винных ягод и просит: «Поедем, Емеля, к королю со мною, я тебя отвезу». Но дурак говорил: «Мне и тут тепло!» - ибо он ничего, кроме тепла, не любил. А посланный начал его просить: «Пожалуйста, Емеля, поедем; там тебе будет хорошо!» Дурак говорил: «Я ленюсь!» Посланный стал просить его: «Пожалуйста, поедем; там тебе король велит сшить красный кафтан, красную шапку и красные сапоги».

Дурак, услыша, что красный кафтан велят ему сшить, ежели поедет, говорил: «Поезжай же ты вперед, а я за тобой буду». Посланный не стал ему более докучать, отошел от него и спрашивал тихонько у его невесток: «Не обманывает ли меня дурак?» Но они уверяли, что он не обманет. Посланный поехал назад, а дурак после его полежал еще на печи и говорил: «Ох, как мне не хочется к королю ехать; но так уж и быть!» Потом говорил: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью поезжай-ка, печь, прямо в город!» Тотчас изба затрещала, и печь вон пошла из избы и как сошла со двора, то и поехала печь столь шибко, что и догнать нельзя; и он догнал еще на дороге того посланного, который за ним ездил, а во дворец с ним приехал.

Как король увидел, что приехал дурак, то и вышел 1 со всеми своими министрами его смотреть и, видя, что Емеля приехал на печи, ничего не говорил; потом спрашивал его король: «Для чего ты столько передавил народу, как ездил за дровами в лес?» Но Емеля говорил: «Я чем виноват! Для чего они не посторонились?» И в то время подошла к окошку королевская дочь и смотрела на дурака, а Емеля нечаянно взглянул на то окошко, в которое она смотрела, и видя дурак ее весьма прекрасною - говорил тихонько: «Кабы по щучьему веленью, а по моему прошенью влюбилась этакая красавица в меня!» Лишь только сии слова выговорил, королевская дочь посмотрела на него и влюбилась. А дурак после того сказал: «Ну-ка, по щучьему веленью, а по моему прошенью ступай-ка, печь, домой!» Тотчас поехала печь домой, а приехавши - опять стала на прежнем месте.

Емеля жил после того несколько времени благополучно; но в городе у короля происходило другое, ибо по дураковым словам королевская дочь влюбилась и стала просить отца своего, чтоб выдал ее за дурака замуж. Король за то весьма рассердился на дурака и не знал, как его взять. В то время доложили королю министры, чтоб послать того офицера, который прежде ездил за Емелей и не умел его взять; за вину его король, по их совету, приказал представить того офицера. Как офицер перед ним предстал, тогда король говорил ему: «Слушай, друг мой, я тебя прежде посылал за дураком, но ты его не привез; за вину твою посылаю тебя в другой раз, чтобы ты привез непременно его; ежели привезешь, то будешь награжден, а ежели не привезешь, то будешь наказан». Офицер выслушал короля и поехал немедленно за дураком, а как приехал в ту деревню, то призвал опять старосту и говорил ему: «Вот тебе деньги: купи все, что надобно, завтра к обеду и позови Емелю, и как будет он к тебе обедать, то пой его допьяна, пока спать ляжет».

Староста знал, что он приехал от короля, принужден был его послушаться и скупил все то и позвал дурака. Как Емеля сказал, что будет, то офицер его дожидался с великою радостию. На другой день пришел дурак; староста начал его поить и напоил его допьяна, так что Емеля лег спать. Офицер, видя, что он спит, тотчас связал его и приказал подать кибитку, и как подали, то и положили дурака; потом сел и офицер в кибитку и повез его в город. И как подъехал он к городу, то и повез его прямо во дворец. Министры доложили королю о приезде того офицера. И как скоро король услышал, то немедленно приказал принести большую бочку и чтоб набиты были на ней железные обручи. Тотчас была сделана и принесена оная бочка к королю. Король, видя, что все готово, приказал посадить в ту бочку свою дочь и дурака и велел их засмолить; а как их посадили в бочку и засмолили, то король при себе ж велел пустить ту бочку в море. И по его приказанию немедленно ее пустили, и король возвратился в свой город.

А бочка, пущенная по морю, плыла несколько часов; дурак все то время спал, а как проснулся и видя, что темно, спрашивал сам у себя: «Где я?» - ибо думал, что он один. Принцесса ему говорила: «Ты, Емеля, в бочке, да и я с тобою посажена». - «А ты кто?» - спросил дурак. «Я - королевская дочь», - отвечала она и рассказала ему, за что она посажена с ним вместе в бочку; потом просила его, чтоб он освободил себя и ее из бочки. Но он говорил: «Мне и тут тепло!» - «Сделай милость, - говорила принцесса, - сжалься на мои слезы; избавь меня и себя из этой бочки». - «Как же не так, - говорил Емеля, - я ленюсь!» Принцесса опять начала его просить: «Сделай милость, Емеля, избавь меня из этой бочки и не дай мне умереть». Дурак, будучи тронут ее просьбою и слезами, сказал ей: «Хорошо, я для тебя это сделаю». После того говорил потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью выкинь-ка ты, море, эту бочку, в которой мы сидим, на берег - на сухое место, только чтоб поближе к нашему государству; а ты, бочка, как на сухом месте будешь, то сама расшибися!»

Только успел дурак выговорить эти слова, как море начало волноваться и в тот час выкинуло бочку на берег - на сухое место, а бочка сама рассыпалась. Емеля встал и пошел с принцессою по тому месту, куда их выкинуло, и увидел дурак, что они были на весьма прекрасном острове, на котором было премножество разных деревьев со всякими плодами. Принцесса, все то видя, весьма радовалась, что они на таком прекрасном острове; а после того говорила: «Что ж, Емеля, где мы будем жить? Ибо нет здесь и шалаша». Но дурак говорил: «Вот ты уж многого требуешь!» - «Сделай милость, Емеля, вели поставить какой-нибудь домик, - говорила принцесса, - чтобы можно было нам где во время дождя укрыться»; ибо принцесса знала, что он все может сделать, ежели захочет. Но дурак сказал: «Я ленюсь!» Она опять начала его просить, и Емеля, будучи тронут ее просьбой, принужден был для нее то сделать; он отошел от нее и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью будь среди этого острова дворец лучше королевского и чтоб от моего дворца и до королевского был хрустальный мост, а во дворце чтобы были разного звания люди». И лишь успел выговорить сии слова, то в ту ж минуту и появился преогромный дворец и хрустальный мост. Дурак взошел с принцессою во дворец и увидел, что в покоях весьма богатое было убранство и множество людей, как лакеев, так и всяких разносчиков, которые ожидали от дурака повеления. Дурак, видя, что все люди как люди, а он один был нехорош и глуп, захотел сделаться получше и для того говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью кабы я сделался такой молодец, чтоб мне не было подобного и чтоб был я чрезвычайно умен!» И лишь успел выговорить, то в ту ж минуту сделался так прекрасен, а притом и умен, что все удивлялись.

После того послал Емеля из своих слуг к королю, чтоб звать его к себе и со всеми министрами. Посланный от Емели поехал к королю по тому хрустальному мосту, который сделал дурак; и как приехал во дворец, то министры представили его пред короля, и посланный от Емели говорил: «Милостивый государь! Я прислан от моего господина с покорностию просить вас к нему кушать». Король спрашивал: «Кто таков твой господин?» Но посланный ему отвечал: «Я не могу вам сказать про него (ибо дурак ему сказывать не велел про себя, кто он таков); о моем господине ничего не известно; а когда вы будете кушать у него, в то время и скажет о себе». Любопытствуя знать, кто прислал звать его, король сказал посланному, что он непременно будет. Когда посланный ушел, король тотчас поехал вслед за ним со всеми министрами. Посланный, возвратясь назад, сказал, что король непременно будет, и только сказал - а король и едет к дураку по тому мосту хрустальному, и с принцами.

И как приехал король во дворец, то Емеля вышел навстречу, принимал его за белые руки, целовал во уста сахарные, ласково вводил его в свой белокаменный дворец, сажал его за столы дубовые, за скатерти браные, за кушанья сахарные, за питья медовые. За столом король и министры пили, ели и веселились; а как встали из-за стола и сели по местам, то дурак говорил королю: «Милостивый государь, узнаете ли вы меня, кто я таков?» И как Емеля был в то время в пребогатом платье, а притом лицом был весьма прекрасен, то и нельзя было узнать его, почему король и говорил, что он не знает. Но дурак говорил: «Помните ли, милостивый государь, как дурак к вам приезжал на печи во дворец и вы его и с дочерью, засмоля в бочку, пустили в море? Итак, узнайте теперь меня, что я - тот самый Емеля!» Король, видя его пред собою, весьма испугался и не знал, что делать; а дурак в то время пошел за его дочерью и привел ее пред короля. Король, увидя дочь свою, весьма обрадовался и говорил дураку: «Я перед тобой весьма виноват и за то отдаю за тебя в замужество дочь мою». Дурак, слыша сие, с покорностью благодарил короля, и как у Емели все было готово к свадьбе, то в тот же день праздновали ее с великолепием. А на другой день дурак сделал великолепный пир для всех министров, а для простого народу выставлены были чаны с разными напитками. И как веселье отошло, то король отдавал ему свое королевство; но он не захотел. После того король поехал в свое королевство, а дурак остался в своем дворце и жил благополучно.

1 У Афанасьева вошел (Ред .).

Экология жизни: Вернулся Емеля из отпуска, да лёг на любимую печь. Всё бы хорошо, лежи, грейся, птичек слушай, вот только ближе к осени печку уже солнцем не прогреть - дрова нужны. И встал у Емели вопрос: то ли к щуке идти, просить у нее продлить, закончившийся годовой абонемент на исполнение желаний, то ли по старой привычке отложить дела на потом?

Сказка про Емелю, Ивана-дурака и щуку

Вернулся Емеля из отпуска, да лёг на любимую печь. Всё бы хорошо, лежи, грейся, птичек слушай, вот только ближе к осени печку уже солнцем не прогреть - дрова нужны.

И встал у Емели вопрос: то ли к щуке идти, просить у нее продлить, закончившийся годовой абонемент на исполнение желаний, то ли по старой привычке отложить дела на потом?

Подумал-подумал Емеля, да и решил, что ещё недельку бабье лето будет, а значит, можно пока с печи не вставать. День не встает, другой на печи лежит, а тут Иван-дурак мимо проходил, за чудом ходил.

Не знаешь ли, Емеля, как мне чудо найти?
- Как же, Ваня, есть у меня способ.
- Может поделишься?
- Может и поделюсь, только напрасно всё это. Чужое чудо тебе к чему?
- А с чего ты, Емеля, взял, что оно чужое? Может, оно временно твоё?
- Да? А давай проверим?
- Лады. Давай.
- Мне, Ваня, лень с печи слезать, сходи ты к моей Щуке, попроси за меня продлить абонемент на желания, там и увидим, насколько верна мне Щука.

Пришел Иван-дурак на речку и зовет Щуку:
- Щука, я от Емели. Появись, зовет он тебя!

Щука высунула голову из воды и говорит:
- А чего он сам не пришел? Али хворает?
- Попросил он меня абонемент у тебя продлить. А сам я чудо ищу.
- Интересно у вас получается! Один хлопец другого посылает чудо себе продлить, а тому всё равно, для кого чудеса вымаливать.
- Ну, почему ты, Щука, считаешь, что мне все равно? Не все равно мне, но уговор дороже денег - обещал я твоему фавориту, Емельке, что за него схожу к тебе, значит, должен выполнить слово своё.
- Дурак ты, - молвит Щука, - ходить другому чудо на печь приносить, когда сам чудо за тридевять земель ищешь. Да и он - еще больше тебя дурак.
- Это почему ж он дурак?
- Потому что мне, как особе женского пола, внимание требуется, а ему, видать, лишь абонемент, да и то не шибко, раз дурака прислал. Вот и выходит, что один дурак другого дурака посылает, а мне тогда какая разница какого дурака обслуживать? Тем более, что новый дурак очень даже милый дурачок, - кокетливо сказала Щука.

Щука, ты мне тоже нравишься. Мудрая ты и сердечная!
- Боже, какой ты галантный, Ваня! Хоть бы раз такое из Емельяна вылетело!
- Эх, Щучка, чему не научишься, пока тридевять земель в поисках чуда не обойдешь!
- Клёвый ты парень, Ваня! По щучьему велению, по моему хотению... поменяйтесь Ваня с Емелей местами. Пусть печь Емели достанется Ивану, а Емеля пусть чудо ищет.

Тотчас появилась печь, скинула с себя Емелю и услужливо Ване ступеньки подставила, чтобы взобрался новый хозяин наверх.

Не, - говорит Иван, - не нужна мне печь, мне чудо нужно. Отдайся мне в жены, Щука, я тебя любить буду крепче, чем мой двоюродный брат Иван-Царевич свою жену-лягушку.
- А ты, Иван, не дурак, - сказала Щука и превратилась в красну-девицу такой красоты, что Ваня с Емелей аж зажмурились. Встала она рядом с Ванькой и говорит:
- Ждала я долгие годы чуда, чтобы кто-то рыбе замуж предложил. На Емелю надеялась, а ему от меня только абонементы вовремя выписывать требовалось. А то, что и рыбе любовь нужна, его голова не догадывалась. Выйду я за тебя замуж, Ваня, и будешь ты Иван Щукин, Повелитель Морей и Любимец мой ненаглядный.

Это что ж получается, - возмутился Емеля, абонемент продлевать не будете штоле? А как же закон о защите прав потребителей? Я жаловаться буду!
- Дорогой, ты проиграешь в арбитражном суде. Суди сам. Срок абонемента вышел? Вышел. Ну вот. Все по букве закона. Меня оправдают, а тебя обяжут печь продать, чтоб судебные издержки покрыть, - разумно молвила Щука, - И вообще, вы, потребители, до того обнаглели, что потреблять уже обленились, гонцов вместо себя посылаете. А нас, поставщиков услуг, любить надо. Тогда глядишь, и сроки абонемента с года до трех повысились бы.
- Ну, ладно. Кончай базар, - отодвинул Иван Емелю в сторону, грозно посмотрел ему в глаза и сказал, - Была тебе Щука - поставщик услуг, а теперь - мне законная жена. И потому попрошу освободить акваторию.
Ну-ка, женушка, повели его печке отвезти хозяина подальше от нашего родового поместья.
- Всё что пожелает мой господин! Только позволь я ему перед транспортировкой что-то прошепчу на прощание.

Знай, Емеля, должен человек желать. Вот пока ты желал, и в отпуск ездил, и после отпуска хорошо себя чувствовал. А как только перестал желать, всё твоё счастье пшик и растворилось. А ты, видать, себя Буддой возомнил, типа, нет желаний - нет страданий - счастья полные штаны!

Чтобы быть счастливым, надо не от желаний освобождаться, а от потакания своим слабостям и лени. Лень сгубила тебя. Придется тебе теперь жить без Щуки. И это хорошо для тебя: наступят холода и ты захочешь согреться, дров нарубить, печку растопить, кашки приготовить и так втянешься снова, из "депрессии" своей вырвешься и начнешь желать, а потом, как Иван за чудом отправишься. Смысл жизни обретешь и по пути здоровье поправишь. Так что всё к лучшему, Емелька!

Повернулась девица к Ивану и сказала:
- А тебе, муженек, спасибо за главное чудо в моей жизни - перешла я из обслуживающего персонала в новый статус - женой, наконец, стала! Разве не чудо?! Не за этим ли ты чудом в такие дали ходил, Ваня?
Об одном прошу: Не потеряй свое чудо, как Емеля.

Обнял Ваня жену, да поцеловал ее прямо в алые губы. И сказал:
- Женушка, милая! За тридевять земель я за наукой ходил. Говорили мне в детстве, что каждый человек - волшебник и может материализовать всё, чего захочет, если поймет, как чудеса творятся.

Мой дурацкий ученый лоб уразумел тайну чуда, скрытую в волшебном заклинании, которое Емеля повторял-повторял, да так и не понял. "По Щучьему велению, по моему хотению" - это значит, что женщина должна включить волю, а мужчина желание!

Это как? - спросил отставной Емеля, стоявший рядом с влюбленной парочкой.

А так! "По Щучьему велению - значит, по женскому велению! Щука-то кто? Женщина! Это ты по глупости думал, что рыба. А вторая часть заклинания как звучит? "По моему хотению!" Кто должен был хотеть? Емеля - то есть лицо мужского пола! Понял, Емелька? Женщина включает волю, мужчина - желание и - дело спорится, чудо случается! Если муж да жена вместе что-то захотят, обязательно всё случится. Давай, жена, всегда велеть, да хотеть вместе!
- И кто сказал, что ты, Ваня, дурак? Ты - Иван-мудрец, народу отец!

Мораль:

Ежели Емеля видел бы в обслуживающем персонале женщину, то не разучился бы желать, и с годами славу Саи-Бабы обрел, людей волшебниками делал, Русь-Матушку всю бы переженил да у иноземцев уважение к стране пробудил бы.

А так придется ему начинать сначала:

Во-первых, женщину искать.

Во-вторых, учиться хотеть.

И в третьих, с волей жены соглашаться, не становясь подкаблучником.

Сумеет ли Емельян на такой подвиг свой внутренний мир перестроить? Эта сказка об этом молчит, а новую сказку Щука еще не велела рассказывать.опубликовано