Символдрама или «сновидения наяву» как направление современной психотерапии. Основные мотивы символдрамы для детей и подростков

Символдрама. Описание метода.

Стандартные мотивы

Техника проведения психотерапии

Проведение психотерапии

Эффективность метода

Список литературы

ВВЕДЕНИЕ

Символдрама (известная также как Кататимно-имагинативная психотерапия, Кататимное переживание образов (КПО) или метод “сновидений наяву ”) - это метод глубинно-психологически ориентированной психотерапии, который оказался клинически высокоэффективным при краткосрочном лечении неврозов и психосоматических заболеваний, а также при психотерапии нарушений, связанных с невротическим развитием личности. В качестве метафоры можно охарактеризовать кататимно-имагинативную психотерапию как “ психоанализ при помощи образов ” .

Название метода * происходит от греческих слов “ ката ” -“соответствующий ”, “зависящий ” и “ тимос ” - одно из обозначений “души ” (в данном случае имеется ввиду “эмоциональность”). На русский язык название метода можно перевести как “ эмоционально обусловленное переживание образов ” .

Метод разработан известным немецким психотерапевтом профессором, доктором медицины Ханскарлом Лёйнером (1919-1996). Основу метода составляет свободное фантазирование в форме образов, “картины” на заданную психотерапевтом тему (мотив). Психотерапевт выполняет при этом контролирующую, сопровождающую, направляющую функцию. Концептуальная основа метода - глубинно-психологические психоаналитически ориентированные теории, анализ бессознательных и предсознательных конфликтов, аффективно-инстинктивных импульсов, процессов и механизмов защиты как отражения актуальных эмоционально-личностных проблем, анализ онтогенетических форм конфликтов раннего детства.

Из известных сегодня около пятнадцати направлений психотерапии, использующих образы в лечебном процессе, символдрама является наиболее глубоко и системно проработанным и технически организованным методом, имеющим фундаментальную теоретическую базу. В основе метода лежат концепции классического психоанализа , а также его современного развития (теория объектных отношений М. Кляйн, эго-психология А. Фрейд, психология “Я ” Х. Хартманна).

Оставаясь на принципиальных психоаналитических позициях, много общего метод имеет с теорией архетипов и коллективного бессознательного К.Г. Юнга, а также с разработанным им методом активного воображения .

С феноменологической точки зрения, можно проследить параллели этого метода в детской игровой психотерапии, в психодраме Я. Морено и Г. Лёйц и в элементах гештальт-терапии по Ф. Перлсу. В техническом плане символдраме близки элементы ведения психотерапевтической беседы по К. Роджерсу и некоторые стратегии поведенческой терапии, например, по Й. Вольпе.

Тем не менее, символдрама - это не комбинация из смежных психотерапевтических методов, а самостоятельная, оригинальная дисциплина, многие элементы которой возникли задолго до того, как они появились в других направлениях психотерапии.

В символдраме успешно соединились преимущества богатого спектра психотерапевтических техник, занимающих полярное положение в мире психотерапии: классического и юнгианского анализа, поведенческой психотерапии, гуманистической психологии, аутотренинга.

Применительно к работе с детьми и подростками символдрама развивалась известным немецким детским психоаналитиком и социальным педагогом Гюнтером Хорном и другими специалистами Международного общества Кататимного переживания образов и имагинативных методов в психологии и психотерапии.

СИМВОЛДРАМА. ОПИСАНИЕ МЕТОДА

Лежащего с закрытыми глазами на кушетке или сидящего в удобном кресле пациента вводят в состояние расслабления. В работе со взрослыми пациентами и подростками для этого используется техника, близкая к двум первым ступеням аутогенного тренинга по Й.Х. Шульцу. Как правило, бывает достаточно нескольких простых внушений состояния спокойствия, расслабленности, тепла, тяжести и приятной усталости - последовательно в различных участках тела. В работе со многими детьми даже и это часто бывает излишним. Достаточно попросить ребенка лечь или сесть, закрыть глаза и расслабиться (см. раздел Техника проведения ).

Предварительным условием проведения психотерапии является, само собой разумеется, установление в ходе одной или нескольких предварительных бесед доверительных отношений между пациентом и терапевтом, а также сбор данных о пациенте (анамнез).

После достижения пациентом состояния расслабления (что можно проконтролировать по характеру дыхательных движений, дрожанию век, положению рук и ног) ему предлагается представить образы на заданную психотерапевтом в открытой форме (!) тему - стандартный мотив (см. раздел 1.1 Стандартные мотивы ).

Представляя образы, пациент рассказывает о своих переживаниях сидящему рядом психотерапевту. Психотерапевт как бы “сопровождает” пациента в его образах и, если необходимо, направляет их течение в соответствии со стратегией лечения.

Участие психотерапевта внешне выражается в том, что через определенные промежутки времени при помощи комментариев типа “да ”, “угу ”, восклицаний типа “Вот как! ”, повторения описаний пациента, а также при помощи вопросов о деталях и свойствах образа он сигнализирует о том, что внимательно следит за ходом развития образов пациента.

Чтобы обеспечить наиболее полное и глубокое самораскрытие личности пациента, необходимо свести до минимума суггестивное воздействие психотерапевта. В частности, вопросы психотерапевта должны быть открытыми , так как уже в самом вопросе могут быть некоторые элементы внушения. Например, вместо того, чтобы спросить: “Дерево большое?” - или - “Далеко ли это дерево?”, - что уже предполагает определенное ожидание ответа, следует спрашивать: “Какого размера дерево?” или “На каком расстоянии находится это дерево?”

Длительность представления образов зависит от возраста пациента и характера представляемого мотива. Для подростков и взрослых пациентов она составляет в среднем около 20 минут , но не должна превышать 35 - 40 минут . Для детей длительность представления образов колеблется в зависимости от возраста ребенка от 5 до 20 минут .

Курс психотерапии состоит, как правило, из 8 - 15 сеансов * , в особо сложных случаях достигая иногда 30 - 50 сеансов . Однако существенные улучшения наступают уже после нескольких первых сеансов, вплоть до того, что иногда даже один-единственный сеанс может избавить пациента от болезненного симптома или помочь разрешить проблемную ситуацию.

Частота сеансов составляет от 1 до 3 сеансов в неделю . Так как метод символдрамы оказывает глубокое эмоциональное воздействие и требует времени, чтобы пережитое в ходе сеанса прошло сложный процесс внутреннего психологического прорабатывания, проводить сеансы ежедневно и, тем более, несколько раз в день не рекомендуется. Также не рекомендуется проводить сеансы реже, чем раз в неделю.

Символдрама проводится в индивидуальной , групповой форме и в форме психотерапии пар , когда образы одновременно представляют либо супруги/партнеры, либо ребенок с одним из родителей. Символдрама может быть также составной частью семейной психотерапии .

Символдрама хорошо сочетается с классическим психоанализом, психодрамой, гештальт-терапией, игровой психотерапией.

Стандартные мотивы

Характерной особенностью символдрамы является предложение пациенту некоторой темы для кристаллизации его образной фантазии - так называемого мотива представления образа. Этим символдрама отличается, например, от метода активного воображения К.Г. Юнга, в котором предполагается спонтанное развитие образа, и от техники классического психоанализа , где аналитик принципиально не должен ничего “давать” пациенту. *

С психологической точки зрения, Кататимное переживание образов - это проективный метод. Однако, в отличие от всех известных проективных методов, для символдрамы характерна независимость от какой бы то ни было заданной материальной структуры. Благодаря этому в воображаемых образах непосредственно отражаются глубинные психические процессы, проблемы и конфликты, что позволяет называть кататимные образы “мобильной проекцией ”. При этом воображаемые образы характеризуют типичные признаки работы сновидения и первичного процесса по З. Фрейду, прежде всего, смещение и сгущение .

Мотивы , используемые в символдраме , были выработаны в ходе долгой экспериментальной работы. Из множества возможных мотивов, наиболее часто спонтанно возникающих у пациентов, были отобраны такие, которые, с диагностической точки зрения, наиболее релевантно отражают внутреннее психодинамическое состояние и, в то же время, обладают наиболее сильным психотерапевтическим эффектом.

В качестве основных мотивов символдрамы для детей и подростков Х. Лёйнер предлагает следующие:

1) луг , как исходный образ каждого психотерапевтического сеанса;

2) подъем в гору , чтобы увидеть с ее вершины панораму ландшафта;

3) следование вдоль ручья вверх или вниз по течению;

4) обследование дома ;

5) встреча с особо значимым лицом (мать, отец, братья и сестры, кумир, учитель и т. д.) в реальном или символическом облачении (в образе животного, дерева и т. п.);

6) наблюдение опушки леса и ожидание существа, которое выйдет из темноты леса;

7) лодка , появляющаяся на берегу пруда или озера, на которой ребенок отправляется покататься;

8) пещера , которую сначала наблюдают со стороны в ожидании, что из нее выйдет символическое существо, и в которую, по желанию ребенка, можно также войти, чтобы в ней побыть или чтобы исследовать ее глубины.

Наряду с перечисленными мотивами в последние годы широко используются также три следующих дополнительных мотива:

1) наблюдение и установление контакта с семьей животных - с целью получить представление о проблемах в семье ребенка, а также провести их коррекцию;

2) получение во владение надела земли , чтобы что-нибудь на нем возделать или построить;

3) представление себя примерно на 10 лет старше .

Для подростков можно предложить также мотив собственная машина или мотоцикл .

Кроме того, в плане психодиагностики особенно эффективными оказались следующие мотивы:

- дерево ;

- три дерева ;

- цветок .

В определенных случаях используются специфические мотивы символдрамы:

Представление реальной ситуации в школе или дома;

- воспоминания из прошлого опыта;

Представление последней сцены из ночного сновидения и продолжение его развития в сновидении наяву под контролем психотерапевта;

Интроспекция внутренностей тела (путешествие вглубь своего тела);

Представление определенных предметов, имеющих особое эмоциональное значение, например, игрушки, любимой куклы, плюшевого мишки или другой мягкой игрушки .

Таблица:

Соответствие стандартных мотивов определенной проблематике и стадиям детского развития.

Все мотивы имеют, как правило, широкий диапазон диагностического и терапевтического применения. В то же время существует определенное соответствие между каждым конкретным мотивом и некоторой проблематикой. Можно говорить об отнесенности конкретных мотивов к определенной проблематике и стадии детского развития (см. Таблицу ), а также об особой эффективности некоторых мотивов в случае определенных заболеваний и патологических симптомов.

Мотив “ цветок ”

Мотив цветка больше подходит для девочек на латентной стадии , чем для мальчиков, которым предпочтительнее давать более динамичные мотивы.

В работе со старшими подростками и со взрослыми пациентами мотив цветка служит для введения в Кататимно-имагинативную психотерапию. Так называемый “тест цветок ” дается, как правило, по окончании сбора данных глубинно-психологического анамнеза в конце первого или второго сеанса. Тест должен показать, способен ли и насколько способен пациент образовывать полноценные кататимные образы . Действительно, потрясает тот факт, что почти все пациенты (даже с относительно тяжелыми нарушениями) легко справляются с этим тестом и представляют себе цветок, хотя у нетренированных пациентов достигаемое в положении сидя состояние расслабления может быть и не очень глубоким.

Цветок следует обрисовать во всех подробностях, описать его цвет, размер, форму, описать, что видно, если заглянуть в чашечку цветка и т. п. Важно описать также эмоциональный тон, непосредственно идущий от цветка. Далее следует попросить пациента попытаться в представлении потрогать кончиком пальца чашечку цветка и описать свои тактильные ощущения. Некоторые дети переживают эту сцену столь реалистично, что поднимают руку и выставляют указательный палец.

Из наиболее часто представляемых цветов можно упомянуть красный или желтый тюльпан, красную розу, подсолнух, ромашку, маргаритку. Лишь в самых редких случаях невротическая проблематика проявляется в том, что уже при первом представлении цветка появляется экстремальный или ненормальный образ. Ярко выраженным признаком нарушения считаются случаи, когда возникает черная роза или цветок из стали, или если цветок через короткое время уже увядает, а листья обвисают.

Об особо ярко выраженной способности к воображению говорят фантастические цветы, которых не бывает в природе, или слияние двух цветочных мотивов в один. Истерическую структуру личности также характеризуют нереальные или искусственные цветы с яркой, вызывающей окраской.

Своеобразная, не так уж редко встречающаяся форма нарушения заключается в том, что вместо одного цветка их одновременно появляется несколько. Они могут сменять друг друга в поле зрения, так что трудно решить, на каком из цветков остановиться. Часто предложение дотронуться в образе кончиком пальца до стебля цветка помогает сосредоточиться на одном из цветов. Если и после этого не удается остановится на одном цветке, можно предположить, что и в реальной жизни пациенту бывает сложно сделать выбор и на чем то сосредоточиться, что, в свою очередь, может быть следствием нарушения по типу невротического развития личности с преобладанием полевого поведения.

Важно предложить пациенту проследить, двигаясь вниз по стеблю, где находится цветок: растет ли он в земле, стоит ли в вазе или предстает в срезанной форме, “зависшим” на каком-то неопределенном фоне. * Отсутствие “почвы под ногами” может говорить о некоторой оторванности, недостаточной основательности, проблемах с осознанием своих корней, своего места и положения в жизни.

Далее следует спросить, что находится вокруг, какое небо, какая погода, какое время года, сколько сейчас времени в образе, как пациент себя чувствует и в каком возрасте себя ощущает. Символическое значение этих критериев разбирается в разделе о мотиве луга .

После окончания представления “цветка” рекомендуется тактично выразить пациенту поддержку и похвалу. Например, можно сказать: “У меня сложилось впечатление, что у Вас хорошее воображение” - или - “У Вас живая фантазия. Это мы могли бы хорошо использовать для применения одного психотерапевтического метода. Я предлагаю и далее проводить лечение в форме сновидений наяву ”. Если образы были выражены менее ярко, можно похвалить пациента, сказав о его “хорошей предрасположенности к представлениям” или что-то в этом роде. Затем можно сказать, что через несколько сеансов пациент разовьет у себя еще более четкие представления. Важно, чтобы пациент получил положительную обратную связь и поддержку на уровне эмпатии .

Мотив “ дерево ”

Гюнтер Хорн отмечает, что образы, которые ребенок представляет после задания мотива дерева , можно анализировать одновременно в двух планах - на субъектном уровне и на объектном уровне .

На объектном уровне образ дерева символизирует родителей ребенка или других значимых для него лиц. Дерево может как подавлять своими размерами, так и представлять собой защиту и укрытие. Ребенок может прятаться под ветвями дерева, с его верхушки он может оглядеть панораму ландшафта, его плодами ребенок может питаться, в его ветвях он может играть, построить в них для себя жилище и многое, многое другое.

На субъектном уровне дерево может отражать представление ребенка о том, каким ему хотелось бы быть: большим, сильным, могущественным. Здесь важны все детали: представляет ли ребенок вечнозеленое дерево или это лиственное дерево, стоит ли дерево одиноко или окруженное другими деревьями, здорово ли дерево, не опали ли его листья, или же оно засыхает, либо уже засохло.

В ходе сеанса у ребенка могут сложиться определенные отношения с его деревом. Возникающие у ребенка образы характеризуют актуальную для него бессознательную проблематику.

Мотив “ три дерева ”

Этот мотив можно рассматривать как хороший проективный тест внутрисемейных взаимоотношений. Детский психотерапевт Эдда Клессманн, рекомендует сначала предложить ребенку нарисовать на одном горизонтально расположенном листе бумаги три любых дерева и сравнить их затем с близкими ребенку людьми - членами его семьи. В случае отягощенности рисунка конфликтной символикой Э. Клессманн предлагает ребенку вновь представить нарисованные им деревья в ходе сеанса символдрамы и установить с ними какие то отношения. Зачастую это удается легче, чем образное представление родителей в реальном или даже в символическом виде в образе животных. Ребенок, в основном, без труда и особых комментариев понимает свою роль в созданном им динамическом поле и может самостоятельно найти какую-то возможность разрешения или преодоления сложившейся конфликтной ситуации, как это показывает приводимый далее пример “кататимной семейной психотерапии ”.

Мотив “ семья животных ”

Гюнтер Хорн отмечает, что этот мотив возникает у детей часто спонтанно. Это связано с тем, что дети, с одной стороны, еще более тесно связаны с родительской семьей, чем взрослые, а с другой стороны, у них еще не полностью сформировалось сильное и зрелое Я , чтобы они были в состоянии непосредственно противостоять в образах своим родителям, братьям и сестрам. Представление семьи животных дается ребенку в целом даже легче, чем представление отдельного животного, так как в последнем случае он в большей степени подвержен отягощенной конфликтами конфронтации между внутренними структурами Я и Ты .

Сначала ребенок наблюдает семью животных - часто с некоторого придающего уверенность отдаления. Очень часто в образах таким образом проявляется стремление ребенка к защищенности, ощущению безопасности, укрытости.

Происходящее в семье животных отражает в символической форме события в собственной семье ребенка и связанные с ними желания. Иногда ребенок может быть настолько эмоционально захвачен происходящим, что сам становится в образах членом семьи животных , как показывает приводимый пример.

Техника проведения психотерапии.

Прежде всего, необходимо установить эмоционально-личностный контакт между ребенком и психотерапевтом. При этом особо важное значение придается беседе с ребенком о его радостях и заботах. В то же время внимание ребенка не должно отвлекаться на посторонние предметы, в частности, на игрушки. Поэтому сеанс символдрамы желательно проводить в другой комнате, а не в той, где проводится игровая психотерапия.

Желательно, чтобы помещение было слегка затемнено, шторы при этом должны быть наполовину прикрыты (полностью закрывать не следует, иначе это может вызвать у ребенка тревогу). Делать это нужно заранее, до прихода ребенка, так как в его присутствии это может вызвать у него беспокойство. Обстановка должна казаться ребенку вполне нормальной.

Существенное отличие психотерапии детей и подростков от работы со взрослыми пациентами заключается также в принципиально иной эмоциональной установке психотерапевта. Она характеризуется тем, что требует от психотерапевта

1) большей активности, жизненности и бодрости чувств;

2) полного доброжелательности и радости отношения к ребенку, которое он очень хорошо чувствует;

3) готовности и способности воспринимать позитивные чувства, которые может вызывать в психотерапевте ребенок;

4) психотерапевт ведет себя так, как будто он уже хорошо знает ребенка, но долго не видел его и поэтому теперь очень рад его приходу.

Работая с детьми младшего школьного возраста (от 6 до 9 лет) , предпочтительно проводить сеанс, сидя в удобном кресле с достаточно высокой спинкой, чтобы ребенок мог удобно облокотить голову. Эта поза лучше соответствует особенностям моторно-двигательной активности данного возраста, когда дети даже с закрытыми глазами совершают непроизвольные движения руками или ногами. Кроме того, в таком положении они не столь сильно подвергаются страху предстать “на растерзание” психотерапевту, как в более беззащитном положении лежа.

В отличие от работы со взрослым пациентом, в работе с ребенком психотерапевту предпочтительно сесть не напротив, а параллельно, рядом с пациентом. Сидеть при этом следует лицом не к окну, а в сторону темной части комнаты.

Следующим важным условием проведения с ребенком сеанса символдрамы является его понятное и приемлемое для ребенка обоснование . Например, ребенка можно спросить, знает ли он интересную “игру полета фантазии с закрытыми глазами”. Обычно ребенок отвечает: “Нет”. Таким образом у него удается пробудить любопытство и создать мотивацию для проведения сеанса символдрамы.

В работе с более старшими детьми и подростками психотерапевт может спросить, не хочет ли ребенок пройти интересный тест, в котором нужно представлять в воображении определенные образы. Как правило, в этом возрасте дети с удовольствием выполняют различные тесты.

Каждый сеанс символдрамы начинается с короткой предварительной беседы , длящейся от 5 до 15 минут . В ходе этой беседы необходимо прежде всего обсудить актуальное состояние ребенка, его самочувствие и реальную ситуацию. Можно спросить о том, что происходит в школе (оценки, задания) или дома (например, если кто нибудь заболел, приехали гости и т. п.)

Проведение психотерапии.

Серёжа , 11 лет, единственный ребенок в семье, сильно привязан к матери. Родители обратились с жалобами на его неуравновешенность и повышенную подверженность страхам. Он постоянно “цеплялся за мамину юбку” и из за своей сверхчувствительности не мог установить нормальные отношения со сверстниками.

В образе дерева у него явно отразилось стремление к матери, желание найти у нее защиту. Ветви спускаются вниз до самой земли так, что под ними можно спрятаться. О дереве Серёжа говорит в восторженно-благоговейных словах, что позволяет предположить, что, помимо стремления найти у дерева защиту и покровительство , оно символизирует для него также и эдипальные желания по отношению к матери.

Серёжа представляет себя стоящим внизу под ветвями дерева и говорит, что только отсюда можно увидеть, какая жизнь происходит в кроне дерева: птицы свили себе гнезда, бабочки порхают между веток, пчелы собирают пыльцу и т. д. К дереву приходят козы и коровы, которые обглодали внизу не только листья, но и кору, отчего на стволе дерева образовались раны. “Дереву от этого больно.” Приходит крестьянин и прогоняет животных. Овцы и коровы, очевидно, символизируют оральную зависимость и инфантильные желания симбиоза с матерью. Ребенок на уровне образного сознания понимает, что затянувшаяся оральная зависимость доставляет страдания матери. Крестьянин, символ интроецированной фигуры отца , помогает преодолеть оральные и эдипальные побуждения.

На вопрос: “Что можно было бы сделать, чтобы спасти дерево от коз и коров?” - Серёжа говорит, что лучше всего было бы переставить дерево куда-нибудь, где никого нет, где было бы красиво и где ему никто ничего плохого не сделает (идентификация с образом матери, нарциссические установки). Но так как дерево пересадить нельзя, он строит, опять же при помощи крестьянина, вокруг дерева забор. Настроение в образе после этого изменилось, “...птицы успокоились, дерево тоже”.

Таким образом на символическом уровне ребенок нашел разрешение актуальной для него проблемы.

Эффективность метода

Символдрама детей и подростков имеет ряд преимуществ по сравнению с другими методами психотерапии. Гюнтер Хорн выделяет следующие преимущества метода символдрамы :

Символдрама в определенном смысле закрывает пробел между игровой и разговорной психотерапией детей и подростков, компенсируя их недостатки и эффективно используя их преимущества

Символдрама позволяет ребенку разобраться со своими конфликтами и проблемами на символическом уровне . Тем самым можно обойтись без интеллектуального разбора собственных проблем, к которому ребенок может быть еще не готов.

3. Пожалуй, нет другого метода психотерапии детей и подростков, который столь же оптимально учитывал бы нарциссические переживания ребенка, огромную важность которых для процесса психотерапии показали последние исследования Х. Когута и О. Кернберга. Дети с психическими нарушениями часто испытывают нарциссическое страдание, когда при столь важном для них сравнении их ловкости и умений с достижениями других детей и взрослых они оказываются несостоятельными. В игровой терапии, тоже очень важной в этом возрасте форме психотерапии, терапевт постоянно сталкивается с вопросом: что делать, если ребенок не умеет проигрывать? Либо он должен почти в каждой соревновательной игре сверх всякой меры разочаровывать ребенка его поражением, либо он дает ребенку возможность победить и тем самым испытывает конфликт из-за собственного неестественного, фальшивого поведения. Эта проблема разрешается только в имагинативной психотерапии, в ходе которой ребенок может себе позволить представить на уровне фантазии нарциссически обусловленные переживания собственной “грандиозности”.

4. Благодаря особой пластичности метода символдрамы, с творческим использованием рисования, удается хорошо варьировать его применение, сочетая и дополняя им другие методы психотерапии. Символдрама может использоваться и как основная форма терапии, и в комбинации с другими формами, прежде всего с игровой психотерапией, что позволяет существенно динамизировать терапевтический процесс и сделать важные диагностические выводы о ходе лечения.

5. Символдрама может использоваться как в форме индивидуальной психотерапии, так и в форме психотерапии пар , когда психотерапевт одновременно работает с ребенком и одним из родителей. Хорошо себя зарекомендовала и семейная психотерапия по методу символдрамы.

6. Часто образы ребенка и особенно их отражение в рисунке в значительно большей мере раскрывают глаза родителям на процессы внутреннего развития и специфические проблемы их ребенка, чем другие формы беседы и убеждения.

Высокоэффективными оказались результаты психотерапии и в случае невротических нарушений школьной успеваемости и утомляемости, при психосоматических расстройствах (за исключением энуреза) и в случае чисто эмоциональных нарушений. Наименее эффективными оказались результаты лечения заикания и коррекции асоциального поведения. У половины детей с энурезом после прохождения психотерапии наблюдалось определенное улучшение их состояния, у других детей вновь возобновилось ночное недержание мочи.

Обобщая, можно сказать, что, по данным проведенного исследования, эффективность Кататимно-имагинативной психотерапии детей и подростков составляет около 85%. В случае энуреза позднее потребовалось проведение дополнительной гипнотической терапии. При заикании вопрос о целесообразности символдрамы проблематичен. Для детей со склонностью к асоциальному поведению символдрама в изолированном виде противопоказана.

Исследование Х. Шэфера выявило еще одну статистическую закономерность. В ходе Кататимно-имагинативной психотерапии с детьми и подростками между примерно 8 и 15 сеансом наблюдается сопротивление против психотерапии, а между 14 и 16 сеансами нередко происходят какие-то неприятные случаи или легкие соматические заболевания (не считая опоздания и пропуски сеансов психотерапии, в 3 4% случаев происходили ожоги, растяжение связок, появлялись ссадины на лице, был выбит зуб). Данный феномен можно объяснить сильными тенденциями зависимости ребенка от родителей, которые стремятся помешать процессам психологического отделения и становления самостоятельности ребенка, которым способствует психотерапия. На это следует обратить особое внимание и провести соответствующие беседы с родителями, объясняя им происходящие с ребенком процессы.

Список литературы

1. Лёйнер Х. Кататимное переживание образов / Пер. с нем. Я.Л. Обухова. М., “Эйдос”, 1996.

2. Лёйнер Х. Основы глубинно-психологической символики. // Журнал практического психолога, 1996, ? 3, 4.

3. Обухов Я.Л. Детская агрессивность и проблемы анального характера в концепции Анны Фрейд. // Российский психоаналитический вестник, 1993-1994, ? 3-4.

4. Русских, Н.И. Интенсивная психотерапия острого ипохондрического невроза (использование метода символдрамы по Х. Лёйнеру). // Журнал практического психолога, 1996, ? 5.

5. Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Критический словарь аналитической психологии К. Юнга. М., ММПП “Эси”, 1994.

6. Фрейд А. Психология “Я” и защитные механизмы. М., “Педагогика-Пресс”, 1993.

7. Фрейд З. О клиническом психоанализе. Избранные сочинения. М., “Медицина”, 1991.

8. Фрейд З. Очерки по психологии сексуальности. М., 1989.

9. Фрейд З. Я и Оно. // Фрейд З. Избранное. М., Внешторгиздат, 1989.

10.Юнг К. Психологические типы. М., 1923.

11.Юнг К. Психология бессознательного. // Собрание сочинений. М., “Канон”, 1994.

12.Обухов Я.Л./ Психотерапия детей и подростков. Символдрама. М. 1999г.

* Понятие “кататимный” ввел в немецкоязычную психиатрическую литературу H.W. Maier в 1912 г. для обозначения зависимости от эмоций и аффектов.

Понятие “имагинативный” происходит от латинского слова “имаго” - “образ”.

* Эта особенность КПО эффективно используется в ряде случаев, когда “пробуксовывает” классический психоанализ, что позволяет считать символдраму прикладным методом современного психоанализа.

*При этом вопрос должен быть выражен в открытой форме - не “где стоит ” или “где растет цветок?”, что уже предполагает некоторое внушение, а “где находится цветок?”

Сердце. Психотерапия по методу символдрамы открывает новые возможности психотерапевтического... использования сказки. Символдрама , известная также как... в себе элементы сказкотерапии и символдрамы , получившая название "Кататимный поход...

Тема 10. Кататимно-имагитивное направление психокоррекции (символдрама)

Психоанализ З.Фрейда и аналитическая психология К.-Г. Юнга как теоретические основания символдрамы. Терапевтические факторы, действующие в символдраме. Предпосылки успешности психокоррекции. Основные положения символдрамы. Ступени как мотивы для развития индивидуальных проекций

1. Терапевтические факторы и основные положения символдрамы.

2. Процедура коррекции

Показания и противопоказания к применению:

1. Терапевтические факторы и основные положения символдрамы .

Среди направлений психотерапии и психокоррекции при лечении психосоматических расстройств клинически высокоэффективным оказался метод глубинно-психологически ориентированной психотерапии, получивший название символдрамы, или кататимно-имагитивной психотерапии. В качестве метафоры его можно охарактеризовать как психоанализ при помощи сновидений наяву.

Метод разработан известным немецким психотерапевтом Гансом Лейнером (Лейнер, Корнадт, 1997). Основу метода составляет свободное фантазирование в форме образов-«картин» на заданную психотерапевтом тему. Психотерапевт выполняет при этом контролирующую, сопровождающую, направляющую функцию. В качестве общепринятых мотивов символдрамы выступают следующие: луг, ручей или озеро, опушка леса, цветок, идеал Я, дом, путешествие в глубь своего тела и поиск больного места, облако, гора, лев, пещера, вулкан, фолиант и др.

При этом происходит самораскрытие психики в процессе безинерционного протекания проекций. Развертывание процессов аутосимволизма осуществляется в соответствии с потоком настроений, эмоций пациента. Символдрама как метод очень близка работе со сновидениями в аналитической психотерапии Юнга: мотивы, используемые в ее сеансах, можно рассматривать в качестве архетипических.

Сам Лейнер выделяет следующие терапевтические факторы , действующие в симводдраме:

1. образное представление, фокусировка воображаемых сцен и их эмоционального тона, чтобы их осознанно понять и сформулировать;

2. предметизация (наглядное представление, конкретизация) и перемещение содержания образов от полных фантазий до реально обусловленных представлений при спонтанной самоинтерпретации символов;

3. освобождение чувств и эмоций, вплоть до катарсиса;

4. эффект обратной связи превратившихся в объект конфликтов и стимулирование их креативного раскрытия.

Психотерапию по методу символдрамы можно представить как некую трехмерную систему координат, где одну ось представляет работа с конфликтами (первая составляющая), другую - работа, направленная на удовлетворение архаических потребностей (вторая составляющая), и третью - работа, нацеленная на развитие креативности пациента (третья составляющая). В каждом конкретном случае работы с пациентом психотерапевт как бы перемещается в этой системе координат, оказываясь ближе то к одной, то к другой оси, используя различные техники символдрамы.

Психотерапевт может вызвать похожие на сновидения наяву представления образов. Если предварительно дать пациенту общий мотив представления, то имагинация получается значительно легче. За первыми образами обычно очень скоро возникают последующие, которые по разным причинам представлены преимущественно образами ландшафта, животных и человека.

При этом представляющий образы человек часто может прийти к почти реальному переживанию, расширенному до трехмерного пространства, словно речь идет о действительно реальных структурах. Пациента просят сразу же сообщать сидящему рядом с ним психотерапевту о содержании появляющихся образов. Психотерапевт может оказать на них влияние, структурируя видения наяву по специально разработанным правилам. В этом диалогическом методе полное эмпатии сопровождение психотерапевта имеет особое значение.

Из дидактических соображений вся система разделена на три ступени: основную, среднюю и высшую. На основной ступени символдрамы следует довольствоваться ограниченными результатами. В особенности это касается лечения нарушений поведения или невротического развития характера во второй половине жизни, т. е. после 45 лет.

Система символдрамы основывается на двух основных положениях :

1. Человек способен развивать в своем воображении фантастические представления, которые известны не только как ночные сновидения, но и как дневные фантазии. При помощи своей имагинативной способности человек может каждый раз заново создавать свой образ и познавать себя в ходе четкого диалектического процесса.

2. В результате эмпирических наблюдений за фантастическими образами разработан ряд специфических правил и выявлены некоторые закономерности. Они подчинены первичному процессу, не интерпретирующемуся воздействием.

В соответствии со своей концепцией метод символдрамы близок к глубинной психологии и признает бессознательную психодинамику (символику сновидений, инстинктивные импульсы «Оно», защитные образования «Я», инстанции «Сверх-Я», регрессивные процессы).

2. Процедура коррекции

Первый методический шаг. Лейнер сформулировал три возможных альтернативных метода введения пациента в состояние контролируемой регрессии, в котором легче всего могут возникнуть сновидения наяву.

Во-первых, можно использовать введение через основные упражнения аутотренинга по И.Х. Шульцу. (переживание тяжести, понижение мышечного тонуса, переживание тепла во всем теле путем концентрационной саморелаксации плюс упражнения по регуляции дыхания).

Индукция состояния расслабления психотерапевтом. Этот метод менее маскирует конфликты и позволяет добиться более скорой реализации. Пациенту, в соответствии с формулируемыми психотерапевтом указаниями, предлагается самому расслабиться в его присутствии. Благодаря стандартному тексту за несколько минут удается вызвать у пациента необходимое для символдрамы состояние базального расслабления.

Единственное побуждение к представлению образов (имагиниция).

Простое достижение состояния расслабленности можно осуществить путем прямого предложения представить один из мотивов симводрамы. В качестве прототипа для этого на первом ознакомительном занятии подойдет тест "цветок". Этот тест показывает, способен ли пациент вообще и насколько, если способен, образовывать полноценные кататимные образы. Простая неформальная просьба к сидящему пациенту предотвращает появление напряженного ожидания. Почти все пациенты, даже с относительно тяжелыми нарушениями, справляются с этим тестом и представляют себе цветок. Корреляцию между представлением образов и расслаблением можно определить как круговой процесс. Предложение представить образы повышает расслабление, более полное расслабление углубляет переживание образов в плане их большей цветовой насыщенности и пластичности и усиливает регрессивное погружение с внутренним "раскрытием" для эмоционального тона.

Второй методический шаг.

На этом этапе образные представления вызываются в погруженном состоянии. Не ожидая, пока образуется какая-то имагинация, непосредственно "устанавливается" кататимный образ. Пациенту предлагается представить себе образ, неопределенно сформулированный мотив. Не следует определять какие-либо детали образа. Образы переходят из одной промежуточной ступени к другой и обратно. Этот круговой процесс постепенно вновь углубляет состояние погруженности. Благодаря упражнениям образы приобретают больше нюансов и еще более приближаются к реальному восприятию их другими органами чувств. Например, пациент может, лежа на лугу, видеть каждую травинку, качающуюся на ветру, может чувствовать дуновение ветра в лицо, слышать жужжание пчел и шелест леса, смотреть на бегущие в синем небе белые облака.

После того как проведена вводная процедура и пациент начал представлять образы, его просят повнимательнее присмотреться к тому, что окружает предложенный мотив, например, появившийся луг, так, как это было бы и в действительности. Пациент может описывать детали ландшафта, а терапевт в заключение спрашивает его, что ему хотелось сделать в представленном ландшафте, и о том, какое настроение вызывает у него этот ландшафт. Мотив луга, как начальный, имеет большое значение для символдрамы. К нему примыкают и другие мотивы, которые естественным образом связаны с лугом. Пациент может найти ручей, который протекает через луг. Ручей тоже необходимо описать. Если захочет пациент, он может приблизиться к ручью и сделать с водой то, что ему захочется: свесить в воду ноги, смочить лоб, спуститься в ручей или искупаться в нем, половить рыбу и т.п.

Задача психотерапевта при этом - занимать по отношению к пациенту принципиально разрешительную позицию. Пациенту предоставляется возможность осуществить его желания, дается свобода следовать спонтанным импульсам. Тем самым пациенту дается возможность открыто проявить дремлющие в глубине души тенденции поведения и в соответствии с ними творчески оформить и развить предлагаемый каждый раз мотив. Во время занятия терапевт предлагает пациенту по возможности сообщать подряд обо всех всплывающих образах. Психотерапевт постоянно поддерживает взаимосвязь (рапорт) с пациентом. На примере луга терапевт учится оптически срисовывать в своем собственном воображении образы фантазии пациента и весь мир его образных представлений. Это необходимая предпосылка для более глубокого понимания и эмпатийного переживания с пациентом.

Психотерапевт занимает при этом такую позицию, как будто описываемые пациентом сцены символдрамы действительно реальны. Воздействие психотерапевта через вопросы и указания, сформулированные как бы из квазиреальной перспективы, ведут к открытию дальнейших деталей кататимных образов пациента. Возникают новые образы и усиливаются уже существующие. При этом психотерапевт не должен, закрыв глаза, представлять себе образы вместе с пациентом, ибо из-за этого он часто впадает в управляемый бессознательными импульсами мир собственных образов, и тем самым он уже больше не в состоянии наблюдать и критически рефлексировать свое поведение как психотерапевта. Он должен уметь время от времени критически дистанциировать себя от своего пациента, чтобы анализировать его кататимную продукцию, сопоставлять ее со своими теоретическими занниями - и таким образом иметь возможность руководить психотерапией в интересах пациента.

Пациент должен описывать свои переживания образов во время имагинирования. Диалог о деталях представляемых в образах сцен не мешает. Психотерапевт может в осторожной форме задавать промежуточные вопросы, приспосабливаясь к стилю представления образов каждого отдельного пациента. Промежуточные вопросы должны, прежде всего, служить уточнению деталей образов и формированию сопутствующего эмоционального тона. В этом отношении структурирование плодотворно в ходе первых сеансов символдрамы, связанных с процессом обучения. На последующих этапах пациент уже сможет лучше использовать деятельность своей творческой фантазии, а структурированные психотерапевтом построения отходят на задний план.

В конце каждого сеанса символдрамы Лейнер, в соответствии с указаниями Шульца для аутогенного тренинга, просит пациента "вернуться обратно". Пациента просят при этом сжать кулаки, три раза с силой согнуть в локтях и разогнуть руки, сильно напрягая мышцы. Затем он должен глубоко вздохнуть и открыть глаза.

Этот своеобразный ритуал не является самоцелью. Уже в ходе десятиминутного упражнения по методу символдрамы может возникнуть довольно глубокое гипноидное состояние. Часто оно вызывает ощущение особой тяжести в руках и ногах, а также ведет к изменению состояния сознания. "Возвращение обратно" физиологически активизирует ослабившуюся во время символдрамы деятельность коры головного мозга и относительно быстро возвращает пациента в состояние бодрствования. Это важно, так как иначе пациенту потребуется длительное время, пока он сможет совершенно бодро и ясно ориентироваться и действовать в реальном окружении.

После сеанса символдрамы пациент также мало способен когнитивно делать рассудочные умозаключения или внимательно воспринимать окружающее. Поэтому предлагаемое психотерапевтом пациенту последующее обсуждение в большинстве случаев не заходит очень далеко. Пациент еще сильно захвачен миром внутренних образов и охвативших его чувств и аффектов. Ему не следует поэтому выходить сразу на улицу с оживленным движением и садиться за руль машины. Лучше предложить ему 10-15 минут побыть в комнате для ожиданий и полностью прийти в себя.

В случае работы с пациентом, отягощенным проблемами, психотерапевт должен быть готов к непредвиденному развитию и реакциям, а также должен уметь осторожно и дозировано производить воздействие, учитывая глубинно-психологические и психотерапевтические аспекты.

Стандартные мотивы основной ступени символдрамы.

На основной ступени символдрамы и в случае работы с необученным пациентами предварительное задание мотива является технической необходимостью, способной создать стабильные и возобновляемые условия для введения имагинаций. С предложением мотива всегда естественным образом связана и тематизация поля переживания. Хочет человек или нет, но с каждым мотивом представления при помощи соответствующего ему символического значения детерминируется определенная тема. Иногда это может быть что-то имеющее общезначимую природу и подходящее многим людям. В другой раз это может затрагивать специфическую тему, касающуюся только индивидуальных обстоятельств мотива. Часть мотивов задумана очень широко, как сцена, на которой может разыгрываться символдрама или могли бы спонтанно представляться всевозможные давлеющие конфликты. Другие мотивы - более узкие, а некоторые тематически специально сужены и определены.

Основной ступени символдрамы соответствуют мотивы, символическое значение которых представляет широкое пространство для спонтанного развития индивидуальных проекций. Это:

1) мотив луга, как начало сновидения наяву и сцена, плоскость проекций актуальных конфликтов;

2) мотив ручья, с просьбой проследовать либо вверх по течению, до его истока, либо вниз, до его устья;

3) мотив горы, которую сначала наблюдают издалека, а потом на нее надо подняться, чтобы увидеть с ее вершины панораму внизу;

4) мотив дома, который осматривается самым тщательным образом;

5) мотив опушки леса, видимой со стороны луга. Надо заглянуть в глубину темного леса, чтобы увидеть, какая символическая фигура выйдет оттуда.

Луг. Его можно использовать после теста с цветком в качестве вхождения в метод и как начало каждого отдельного сеанса сновидений наяву. Мотив задается пациенту в совершенно неопределенной форме. "Попробуйте представить себе луг, ведь представить себе что-то - несложно, это Вам будет совсем нетрудно. Так же и любой другой образ - это тоже хорошо". Сценарий луга отражает часто более или менее осознанное настроение пациента. В соответствии с этим детали образа луга могут изменяться от сеанса к сеансу. Фактор настроения может быть представлен в самых разных областях, но чаще всего он представляется в погоде. Солнце - приподнятое оптимистическое настроение, угрюмое небо - от задумчивости до депрессии. Время года указывает на прочно укорененную базовую настроенность. Осенняя ситуация - печальное, плохое настроение, весенняя - оптимистическое ожидание, летняя - чувство удовлетворения от исполнения чего-то. В случае с идеально здоровыми испытуемыми мы ожидаем приветливого, ласкового, залитого летним солнечным светом луга, плодородие которого представлено обилием трав и цветов. Его атмосфера светлая и радостная благодаря общему приятному окружению. Луг - выражение добродушного, уравновешенного, относительно бесконфликтного, лишенного соперничества, плодородного материнского мира. Однако гармоничный образ луга в сиянии солнца может возникать не только у идеально здоровых испытуемых, но нередко и у пациентов, которые обращаются из-за невроза. В этом выражается умение скрывать конфликты и внутренние психические проблемы, то есть умение сильно их вытеснять у людей с развитыми сильными защитными механизмами "Я". Но такой парадокс, в случае с мотивом луга, встречается все же относительно редко. Большой интерес представляют частные детальные проекции конфликтов на мотив луга. Это формы нарушений, в результате которых нарушается идеальный луг с его плодородием и добродушием (луг обглодан, иссушен солнцем, крошечный, стеснен колючей проволокой, обнесен забором; бесплодный, топкий, мокрый).

У людей, находящихся в острой кризисной ситуации или с невротическими нарушениями, могут проявляться определенные признаки нарушения образа луга, на которые следует обратить внимание. Вместо луга появляется сжатое поле, болото, заасфальтированная площадка или даже пустыня. Скопление похожих сцен может означать особенно тяжелое нарушение, которое ставит под сомнение возможность психотерапии по методу символдрамы. Работы с лугом не исчерпывается описанной диагностической стороной.

В психотерапии предлагается пациенту, если мотив луга более или менее приемлем, сначала делать то, что он хочет, задавая ему вопрос: "Что бы Вам хотелось сейчас сделать?" У него могут появиться желания погулять, полежать в траве, пособирать цветы, изучить окрестности и т.д. Терапевт должен занимать разрешительную, все дозволяющую позицию. Иногда этот вопрос ввергает пациента в растерянность. Ему не приходит в голову, чтобы он мог сделать? Это характеризует те тенденции поведения, которые свойственно данному человек и в реальной жизни, хотя они им не всегда осознаются. Кому ничего не приходит в голову, тот, наверное, и в обычной ситуации не знает, что ему способно доставить радость. Не привыкший следовать собственным желаниям и импульсам человек склонен скорее к пассивной установке и привык получать от других людей указания и инструкции. Предоставление свободы может вызвать столь тягостное и беспомощное состояние и поставить пациента перед внутренней дилеммой. В случае неблагоприятной картины луга логично поставить вопрос о вмешательстве психотерапевта. Он может попросить пациента представить другой, географически удаленный ландшафт, излучающий положительное настроение. Может предложить попробовать перелезть через сужающийся забор, посмотреть, что за ним.

Структурирующие воздействия психотерапевта концентрируются прежде всего вокруг стимулирования представляемых образов. Основная идея при этом - исчерпать мотив в плане восприятия, по возможности во всех подробностях, выяснить все связанные с ним настроения. Восприятие осуществляется в двух направлениях: с одной стороны, в когнитивном направлении, с рассмотрением фактических признаков образа, с другой, в области настроений, чувств, аффектов. Мотив луга совсем, что с ним связано, может занять собой как первый, так и многие последующие сеансы. Он может также остаться только одним коротким эпизодом, от которого отправляются все последующие мотивы.

Ручей. В этом же или в следующем сеансе пациенту предлагается, опираясь на мотив луга, переключиться на ручей. Это - структурное предложение, с мягким внушением, содержание которого остается, однако, совершенно неопределенным. Обычно этого достаточно, чтобы побудить пациента найти какой-то ручей. Конечно же, может произойти и обратное - мотив ручья не установится. В этом случае можно сделать вывод о некотором сопротивлении или защите. В положительном же случае мы даем сначала пациенту возможность описать детали ручья. Не спрашивая о деталях, терапевт просит рассказать о впечатлениях. Ручей может быть и маленькой канавкой, и широким потоком, и рекой. Терапевт просит сообщить о таких признаках, как скорость течения, чистота воды, характер берега и его растительности. Можно опять спросить, что пациенту хотелось бы здесь сделать. В то время, как одни не проявляют инициативы, другим хочется опустить в воду ноги, побродить по ручью, поискать рыб и т.д. Какое символическое значение мы можем приписать мотиву ручья? Ручей - это текущая вода, которая из источника устремляется по различным потокам в сторону моря и вливается в него. Основной мотив ручья - мотив постоянно текущего потока, в котором в то же время проявляется развитие.

Мотив ручья является выражением текущего психического развития, беспрестанного развертывания психической энергии. Вода как "элемент" несет в себе жизненную силу. Конец реки, море - особый случай мотива "воды" - считается обычно символом бессознательного в целом. После того, как пациент подробно рассмотрел и описал ручей, ему предлагается на выбор - пойти вверх по течению к источнику или вниз по течению на такое расстояние, на какое он сможет. Идти вверх по течению легче, чем вниз. Для идеально здорового человека проследить ручей вниз по течению не будет особенно трудным. Он расскажет, как ручей становится все шире и шире, как он протекает через различные ландшафты, появляются большие деревни и города, потом он, может быть, впадает в большую реку. Следуя дальше по его течению, в конце концов можно прийти к месту его впадения в море. Тогда уже море само по себе станет особым мотивом. Практически всегда по ходу движения возникают характерные мотивы возникновения препятствия-недопущения. Они дают сигнал о существующих проблемах, и их можно считать признаком нарушения психики.

Признаками нарушения, указывающими на существование внутреннего конфликта, являются ситуации, когда вода невидимо сочится и- песка, источник течет тонкой струйкой или многочисленными ручейками растекается по лугу. Если у пациента с каким-то невротическим нарушением вода из источника вытекает широко и обильно, то можно сказать, что у данного пациента не нарушена витальность (жизнеспособность) и эмоциональная интенсивность. Пациенту предлагается смочить водой лицо, попробовать воду на вкус. При этом обращается внимание на то, чувствует или нет пациент какую-либо влагу, в какой степени он может описать декорации окружения, какой эмоциональный тон и какое настроение они создают.

Если обратиться к глубинной символике, то источник - это оральное материнское обеспечение, материнская грудь. Когда в картине источника существует серьезное нарушение, можно с большой вероятностью сделать вывод о фрустрациях, связанных с самыми ранними отношениями "мать-ребенок", то есть идущими из области оральных потребностей. Неудовлетворение этих потребностей вызывает эмоциональные пробелы.Признаками нарушения психики считается не только недостаточное развертывание образа источника, но и сложности с использованием воды источника. Пациент отказывается пробовать воду, объясняя отказ свой тем, что она кажется ему грязной, содержит бактерии или может его отравить. Если он все же ее пробует, то вода может иметь неприятный, плохой или кислый вкус, она может оказаться горячей или крайне холодной. Терапевтически эффективно использовать прием медленного привыкания к родниковой воде, прием постепенной адаптации к ней.

Рекомендуется использовать такое упражнение - проследить, как ручей превращается в реку, потом в большую реку и, наконец, вливается в море. На этом долгом пути пациент почти всегда встречает обусловленные конфликтами мотивы препятствия-недопущения. Он может обнаружить запруду, бетонную стену, дощатую перегородку, вода может постепенно просачиваться в песок, исчезать в отверстии, в земле и явно продолжать свое течение под землей. Крайне острым признаком нарушения с актуальной динамикой Лейнер считает исчезновение воды с самого начала: русло ручья пусто! Встречаются маневры сопротивления, когда пациент, следуя по течению реки, через некоторое время с удивлением замечает, что ландшафт остается все время одним и тем же. Ожидаемое развитие не наступает.

Еще одна противоестественная ситуация возникает, если временами ручей в фантазии пациента течет в гору, преодолевая закон тяготения. Такое встречается у пациентов с несколько наивными или детскими представлениями, часто истерически структурированными. Это указывает на тенденцию отрицания реальности.Интересна проработка возникающего у некоторых пациентов мотива водопада. Чем причудливее, необыкновеннее его образ, тем значительнее невротические нарушения - вода, например, может не доходить донизу, так как она, в представлении пациента, испаряется.

Сеанс, на котором пациент прослеживает течение ручья до впадения в море, требует много времени. Путь к морю можно сократить, предложив пациенту в какой-то момент лодку без весел, чтобы плыть вниз по течению реки. Спуск на неуправляемой лодке может быть тестом на способность отдаться (кому-либо, элементу или человеку). На море, к которому выплывает пациент, ему можно предложить искупаться и поплавать. Лейнер, в отличие от Томаса, занимающегося высшей ступенью аутотренинга, не рекомендует погружать пациента в глубину моря. Он объясняет это тем, что существует опасность встретить там монстрообразных архаических символических существ, а у психотерапевта не будет ни достаточного опыта, ни необходимых знаний, чтобы путем соответствующих режиссерских указаний сделать встречу с ними терапевтически эффективной.

Также техники, направленные на проникновение в глубину психических переживаний, могут столкнуться с опасностью, что будут активизированы не только страхи, но и разнообразные защитные механизмы и тенденции вытеснения, при помощи которых пациент, прежде всего, должен себя защищать. В особо выраженных случаях это может привести к долго сохраняющимся сопротивлениям переноса, которые подрывают доверие пациента к психотерапевту или навязывают пациенту зависимую позицию, потому что он чувствует, что психотерапевт им манипулирует.

Если пациент с невротическим нетерпением настаивает на том, чтобы погрузиться в море, следует помнить, что его желание может определяться явной аутоагрессией и мазохистским угнетением. Поэтому пациент не может быть наилучшим советчиком самому себе относительно режиссерского ведения сновидений наяву. Психотерапевт, работающий по методу символдрамы, должен учитывать и контролировать спонтанные тенденции поведения пациента.

Гора.

Мотив горы можно направить двумя различными способами: первая и более короткая установка - рассматривание и точное описание вида горы издалека. Вторая установка включает подъем в гору, который начинается непосредственно с дороги на лугу и должен привести на вершину. При описании важно подробно охарактеризовать форму, высоту (сколько примерно метров может быть в этой горе?), какие деревья на ней растут и есть ли они вообще, какие горные породы ее слагают, покрыта ли она снегом и т.д. В конце задается особенно важный вопрос: хотел бы пациент подняться на эту гору?

Метод символдрамы относится к психотерапевтическим методикам, получившим государственную поддержку во многих странах мира. Символдрама особенно эффективна при депрессивных состояниях, к которым, безусловно, относится зависимость от наркотиков и алкоголя. Название «символдрама» — психотехника активного воображения, происходит от symbolon — условный знак, образ, drama – действие.

Символдрама при алкоголизме и наркомании

Существующий сегодня метод кататимно-имагинативной психотерапии (символдрама) разработан психотерапевтом профессором Х. Лёйнером на основании работ К. Юнга, известен и широко используется с конца прошлого века в Германии, Австрии, Голландии, России, странах СНГ.

Кататимное переживание образов, метод «сновидений наяву» представляет собой фантазирование в состоянии расслабления при помощи образов на тематику, предложенную психотерапевтом.

Символдрама объединила методы классического психоанализа и поведенческую психотерапию, глубинный анализ Юнга, гуманистическую психологию и аутотренинг. Психотехника сочетается с психодрамой, игровой психотерапией. Используются методы самовнушения.

Роль психотерапевта заключается в общем направлении работы воображения, помощи больному в виде вопросов. Работа с подсознанием, не контролируемым разумом, позволяет доктору выявить основные проблемы, страхи клиента.

Кому помогает метод

Метод используется для лечения взрослых и детей. Он широко применяется на Западе для работы с детьми раннего возраста, школьниками.

С помощью этой методики клиентам предоставляется возможность:

• осознать собственные бессознательные конфликты;
• найти в ходе психотерапии способы защиты, нейтрализации подавленных проблем;
• восстановить в памяти, осознать страхи раннего детства.

Этот способ психотерапии хорошо адаптирован к отечественным условиям. Эмоционально-образный способ решения внутренних конфликтов как нельзя лучше соответствует ментальности россиян, действует эффективнее многих рациональных аналитических психотехник.

Символдрама позволяет выявить истоки невроза, которые часто уходят корнями в детские страхи, душевные травмы, эффективна при лечении:

• психосоматических заболеваний;
• невротических состояний;
• депрессии;
• алкогольной, наркотической зависимости;

Метод символдрамы применяется при лечении наркомании и алкоголизма, используется во время ремиссии. Метод эффективен на этапе социализации, дает возможность взаимодействия больного с родными, друзьями, способствует восстановлению разрушенных связей.

Действенность этого способа психотерапевтического лечения выявляется не только в отношении лиц, страдающих зависимостью. Данная психотехника позволяет решить проблему созависимости.

Нередко именно поведение созависимого служит ключом, способным изменить течение болезни, найти мотивацию для избавления от алкогольной или наркотической зависимости.

Методика имеет свои противопоказания. Этим способом нельзя лечить людей, страдающих:

• шизофренией;
• эпилепсией;
• олигофренией.

На видео применение символдрамы при реабилитации зависимых лиц:

Базовые техники

Символдрама основана на том, что все внутренние конфликты имеют в своей основе эмоциональное переживание, и, выявив эмоцию, оказывающую деформирующее влияние на психоэмоциональное состояние пациента, врач получает возможность разрешить проблему.

Методика охватывает три направления работы с клиентом:

1. с настоящим психоэмоциональным состоянием;
2. с прошлым клиента, травмирующим его подсознание;
3. с будущим пациента, создавая предпосылки для личностного роста, воздействуя на подсознание.

Роль психотерапевта сводится к роли наблюдателя, воздействие доктора на пациента стараются свести к минимуму. В вопросах не присутствуют элементы внушения, которые предоставляют возможность клиенту согласиться или опровергнуть мнение доктора.

Например, при описании цветка не спрашивают: «Красный цветок или желтый?» Вместо этого врач спросит: «Какой окраски цветок?» Вопрос не должен предоставлять выбор, содержать подсказку.

Предложенные образы пациенты интерпретирует по-своему. Так, один и тот же мотив, например, «дерево» вызывает в воображении разные образы, соответствующие общему состоянию человека, его настроению в текущий момент.

В зависимости от индивидуальных особенностей, пациент может представить в воображении:

• высокое мощное дерево с густой кроной посреди леса;
• одиноко стоящее деревце с облетевшей осенней листвой;
• цветущую яблоню.

Образы приходят из подсознания, удивляя иногда самого человека неожиданными деталями. Так, на верхушке может сидеть ворон, у основания ствола может оказаться яма, а за деревом может спрятаться неведомый зверь.

В этих деталях, возникающих при проработке образов, проявляются детские страхи, неразрешенные конфликты, забытые на уровне сознания обиды, продолжающие жить в подсознании уже взрослого человека.

Методику используют для индивидуальных и групповых сеансов. Символдрама позволяет работать в различных вариантах – парами, с детьми, родителями.

Основные образы

Основные положения для развития образной фантазии — специально отобранные мотивы, наиболее соответствующие проблематике, вызвавшей внутренний конфликт.

Основатель метода Х. Лёрнер предлагал следующие образы:

• подъем в горы с обзором открывающейся панорамы;
• следование по течению ручья или против него;
• обследование жилого помещения;
• наблюдение за лесной опушкой, описание встречи с неизвестным существом, вышедшим из леса.

Каждый мотив используется для решения определенной проблематики.

Для подростков особое значение приобретают проблематики:

• проблемы личностной оценки;
• социализации;
• идентификация идеального «Я».

При работе с детьми эффективны образы:

• воображение себя через 10 лет;
• наблюдение за семейством животных.

Эти образы в символдраме помогают врачу составить мнение о характере отношений в семье, выявить факторы, травмирующие психику.
Лекция о работе с образами в символдраме и их значение:

Проведение сеансов

Улучшение пациент ощущает уже после первого сеанса, а после курса лечения, состоящего из 8-15 сеансов, наступают существенные положительные изменения в душевном состоянии.

Длительность сеанса составляет около часа, включает:

1. предварительную беседу;
2. упражнения для расслабления;
3. собственно психотерапию, состоящую в переживании предложенных образов;
4. обсуждение.

Для закрепления результата пациенту предлагается вести дневник, создавать при помощи рисунков, скульптурной лепки из глины, пластилина образы, предложенные психотерапевтом.

Беседа

На первом этапе нарколог проводит беседу с пациентом, знакомится с дневником, рисунками клиента, чтобы получить полное представление о состоянии больного.

Расслабляющие техники

При проведении сеанса используются расслабляющие приемы. Чтобы подготовить взрослых, подростков к сеансу, применяется аутотренинг. Детям, для того, чтобы выполнить упражнение, обычно, достаточно просто лечь на кушетку и закрыть глаза.

Психотерапия

Пациенту предлагается представить образ, рассказать о своих переживаниях. Участие психотерапевта проявляется в виде направляющих коротких комментариев, соответствующих ситуации, уточняющих вопросов, не влияющих на свободное самораскрытие клиента.

Каждый мотив соответствует определенному состоянию, которое, по мнению психотерапевта, представляет центральную проблему для пациента.

Длительность сеанса собственно психотерапии составляет около 20 минут. Время «сновидений наяву» (имагинаций) зависит от возраста, состояния здоровья клиента.

Обсуждение

Этот этап особенно актуален при работе с группой при лечении алкоголизма, наркомании, созависимости. Помогает закрепить установки на трезвость, мотивировать пациента на продолжение лечения, полное освобождение от зависимости и созависимости.

При тяжелых депрессиях, вызванных употреблением наркотиков, алкоголя, лечение может продолжаться в течение нескольких лет.

Среди направлений психотерапии и психокоррекции при лечении психосоматических расстройств клинически высоко­эффективным оказался метод глубинно-психологически ори­ентированной психотерапии, получивший название символд- рамы, или кататимно-имагитивной психотерапии.

В качестве метафоры его можно охарактеризовать как психоанализ при помощи сновидений наяву (Клименко, Карловская, 1999).

Применение символдрамы показано при следующих па­тологических состояниях и нарушениях:

1. нейро- и психовегетативные нарушения и психосома­тические заболевания средней тяжести;

2. состояния страха и фобии;

3. депрессивные неврозы;

4. неврозы с преимущественно психической манифеста­цией (кроме неврозов навязчивых состояний);

5. обусловленные невротическим развитием личности на­рушения адаптационной способности;

6. психоневротические нарушения и невротическое раз­витие личности в детском возрасте;

7. нарушение адаптационной способности в подростко­вом и юношеском возрасте.

Плохими прогностическими признаками для применения символдрамы являются следующие клинические моменты и диагнозы:

1. недостаточное интеллектуальное развитие;

2. острые или хронические психозы или близкие к психо­зу состояния;

3. церебрально-органические синдромы;

4. тяжелые депрессивные расстройства;

5. недостаточная мотивация;

6. явно выраженные истерические неврозы;

7. нарциссические синдромы.

Важную роль играет «возраст» симптомов. Если они су­ществуют более трех лет, прогноз осложнен.

Также нужно, чтобы пациент испытывал определенный гнет страданий. Если его нет, прогноз может быть неблаго­приятен. Чем дольше человек выдерживает превратности судь­бы без появления симптомов, тем благоприятнее прогноз.

Пассивная выжидательная позиция по отношению к вра­чу, склонность к вялости, инертности, комфортности уже при первом обследовании или мгновенное, некритическое согла­шательство, покорность неблагоприятны.

Симптомы изнеженности и пассивной зависимости, нев­ротическая лживость и склонность к мошенничеству и аван­тюрам являются признаками «невротической запущенности». Неблагоприятны невротическое нетерпение и педантизм.

Предпосылкой для успешной психотерапии является аб­солютная добровольность, при которой на пациента можно перенести часть ответственности за успех лечения. Благопри­ятно понимание и предвидение у вполне откровенных, при­выкших к активной работе пациентов.

Важен уровень образования психотерапевта, его умение и опытность, потому что именно от его установки и искусства ведения, от его клинического и собственного опыта, от чувст­вительности и владения эмпатией зависит успех психотера­пии по методу символдрамы.

Метод разработан известным немецким психотерапевтом Гансом Лейнером (Лейнер, Корнадт, 1997). Основу метода со­ставляет свободное фантазирование в форме образов-«кар- тин» на заданную психотерапевтом тему. Психотерапевт вы­полняет при этом контролирующую, сопровождающую, на­правляющую функцию. В качестве общепринятых мотивов символдрамы выступают следующие: луг, ручей или озеро, опушка леса, цветок, идеал Я, дом, путешествие в глубь сво­его тела и поиск больного места, облако, гора, лев, пещера, вулкан, фолиант и др.

При этом происходит самораскрытие психики в процессе безинерционного протекания проекций. Развертывание про­цессов аутосимволизма осуществляется в соответствии с по­током настроений, эмоций пациента. Символдрама как метод очень близка работе со сновидениями в аналитической пси­хотерапии Юнга: мотивы, используемые в ее сеансах, можно рассматривать в качестве архетипических.

Сам Лейнер выделяет следующие терапевтические факто­ры, действующие в символдраме:

1. образное представление, фокусировка воображаемых сцен и их эмоционального тона, чтобы их осознанно понять и сформулировать;

2. предметизация (наглядное представление, конкретиза­ция) и перемещение содержания образов от полных фан­тазий до реально обусловленных представлений при спонтанной самоинтерпретации символов;

3. освобождение чувств и эмоций, вплоть до катарсиса;

4. эффект обратной связи превратившихся в объект кон­фликтов и стимулирование их креативного раскрытия.

Психотерапию по методу символдрамы можно предста­вить как некую трехмерную систему координат, где одну ось представляет работа с конфликтами (первая составляющая), другую - работа, направленная на удовлетворение архаиче­ских потребностей (вторая составляющая), и третью - рабо­та, нацеленная на развитие креативности пациента (третья составляющая). В каждом конкретном случае работы с паци­ентом психотерапевт как бы перемещается в этой системе ко­ординат, оказываясь ближе то к одной, то к другой оси, ис­пользуя различные техники символдрамы.

Психотерапевт может вызвать похожие на сновидения на­яву представления образов. Если предварительно дать паци­енту общий мотив представления, то имагинация получается значительно легче. За первыми образами обычно очень скоро возникают последующие, которые по разным причинам пред­ставлены преимущественно образами ландшафта, животных и человека.

При этом представляющий образы человек часто может прийти к почти реальному переживанию, расширенному до трехмерного пространства, словно речь идет о действительно реальных структурах. Пациента просят сразу же сообщать си­дящему рядом с ним психотерапевту о содержании появляю­щихся образов. Психотерапевт может оказать на них влияние, структурируя видения наяву по специально разработанным правилам. В этом диалогическом методе полное эмпатии со­провождение психотерапевта имеет особое значение.

Из дидактических соображений вся система разделена на три ступени: основную, среднюю и высшую. На основной ступени символдрамы следует довольствоваться ограничен­ными результатами. В особенности это касается лечения на­рушений поведения или невротического развития характера во второй половине жизни, т. е. после 45 лет.

Система символдрамы основывается на двух основных положениях:

1. Человек способен развивать в своем воображении фан­тастические представления, которые известны не только как ночные сновидения, но и как дневные фантазии. При помощи своей имагинативной способности человек может каждый раз заново создавать свой образ и позна­вать себя в ходе четкого диалектического процесса.

2. В результате эмпирических наблюдений за фантастиче­скими образами разработан ряд специфических правил и выявлены некоторые закономерности. Они подчинены первичному процессу, не интерпретирующемуся воз­действием.

В соответствии со своей концепцией метод символдра­мы близок к глубинной психологии и признает бессознатель­ную психодинамику (символику сновидений, инстинктив­ные импульсы «Оно», защитные образования «Я», инстанции «Сверх-Я», регрессивные процессы).

Испытуемого усаживают в удобное кресло или на диван, просят закрыть глаза и вводят в состояние релаксации. В боль­шинстве случаев хорошие результаты были получены при ис­пользовании легкого гипнотического состояния или первых двух ступеней аутогенной тренировки по Шульцу. Затем ис­пытуемый должен установить глубокое и регулярное дыхание.

После того как испытуемый погрузился в состояние, для которого характерно понижение осознавания внешнего мира и уменьшение внутренней критики и самоконтроля, его про­сят представить себе стандартную серию из двенадцати сим­волических сюжетов, которые предлагает ему психолог. Его, например, просят: «Постарайтесь представить себя на лугу».

Подобные неопределенные, лишенные конкретности сим- волы-стимулы действуют как «центр кристаллизации» для спе­цифического типа визуализаций, которые отличаются от про­стых образов, снов наяву и большинства фантазий. С точки зрения медицинской психологии они похожи на «гипноген- ные видения», но отличаются от них, во-первых, четкостью формы и содержания, что позволяет точно их описывать, а во-вторых, эти визуализации «живут своей жизнью», которая, хотя никогда не выходит полностью за пределы осознанного контроля, в большой степени субъективна и определяется бессознательным. Такой тип визуализации получил название аутохтонных, т. е. по большей части не зависящих от созна­тельного контроля. Лейнер называл их кататимными визуа­лизациями.

Такие индуцированные картины содержат значимые сим­волы, подобные символам сновидений.

После того как проведена вводная процедура и пациент начал представлять образы, его просят внимательнее присмот­реться к тому, что окружает предложенный мотив, например появившийся луг, так, как это было бы в действительности. Пациент может описывать детали ландшафта, а терапевт в за­ключение спрашивает его, что ему хотелось сделать в пред­ставленном ландшафте и о том, какое настроение вызывает у него этот ландшафт.

Мотив луга, как начальный, имеет большое значение для символдрамы. К нему примыкают другие мотивы, которые естественным образом связаны с лугом. Пациент может найти" ручей, который протекает через луг. Ручей тоже необходимо описать. Если пациент захочет, он может приблизиться к ру­чью и сделать с водой то, что ему захочется: свесить в воду но­ги, смочить лоб, спуститься в ручей или искупаться в нем, по­ловить рыбу и т. п.

Задача психотерапевта при этом - занимать по отноше­нию к пациенту принципиально разрешительную позицию. Пациенту предоставляется возможность осуществить его же­лания, дается свобода следовать спонтанным импульсам. Тем самым пациенту дается возможность открыто проявить дрем­лющие в глубине души тенденции поведения и в соответствии

с ними творчески оформить и развить предлагаемый каждый раз мотив.

Во время занятия терапевт предлагает пациенту по воз­можности сообщать подряд обо всех всплывающих образах. Психотерапевт постоянно поддерживает взаимосвязь (рап­порт) с пациентом. На примере луга терапевт учится прорисо­вывать в своем собственном воображении образы фантазии пациента и весь мир его образных представлений. Это необ­ходимая предпосылка для более глубокого понимания и эм- патического переживания с пациентом.

Психотерапевт занимает при этом такую позицию, как будто описываемые пациентом сцены действительно реаль­ны. Воздействие психотерапевта через вопросы и указания, сформулированные как бы из квазиреальной перспективы, ведут к открытию дальнейших деталей кататимных образов пациента. Возникают новые образы и усиливаются уже суще­ствующие. При этом психотерапевт не должен, закрыв глаза, представлять себе образы вместе с пациентом, ибо из-за этого он часто впадает в управляемый бессознательными импульса­ми мир собственных образов, и тем самым он уже больше не в состоянии наблюдать и критически рефлексировать свое по­ведение как психотерапевта. Он должен уметь время от вре­мени критически дистанцировать себя от своего пациента, чтобы анализировать его кататимную продукцию, сопостав­лять ее со своими теоретическими знаниями и таким образом иметь возможность руководить психотерапией в интересах пациента.

Пациент должен описывать свои переживания образов во время имагинирования. Диалог о деталях представляемых в образах сцен не мешает. Психотерапевт может в осторожной форме задавать промежуточные вопросы, приспосабливаясь к стилю представления образов каждого отдельного пациента. Промежуточные вопросы должны, прежде всего, служить уточ­нению деталей образов и формированию сопутствующего эмо­ционального тона. В этом отношении структурирование пло­дотворно в ходе первых сеансов символдрамы, связанных с процессом обучения. На последующих этапах пациент уже сможет лучше использовать свою творческую фантазию, а структурированные психотерапевтом построения отходят на задний план.

В конце каждого сеанса символдрамы Лейнер, в соответ­ствии с указаниями Шульца для аутотренинга, просит паци­ента «вернуться обратно». Пациента просят при этом сжать кулаки, три раза с силой согнуть в локтях и разогнуть руки, сильно напрягая мышцы. Затем он должен глубоко вдохнуть и открыть глаза.

Этот своеобразный ритуал не является самоцелью. Уже в ходе десятиминутного упражнения по методу символдрамы может возникнуть довольно глубокое гипноидное состояние. Часто оно вызывает ощущение особой тяжести в руках и но­гах, а также ведет к изменению состояния сознания. «Возвра­щение обратно» физиологически активизирует ослабившуюся во время символдрамы деятельность коры головного мозга и относительно быстро возвращает пациента в состояние бодр­ствования. Это важно, так как иначе пациенту потребуется длительное время, пока он сможет совершенно бодро и ясно ориентироваться и действовать в реальном окружении.

После сеанса символдрамы пациент также мало способен когнитивно делать рассудочные умозаключения или внима­тельно воспринимать окружающее. Поэтому последующее обсуждение сеанса в большинстве случаев не заходит очень далеко. Пациент еще сильно захвачен миром внутренних об­разов и охвативших его чувств и эмоций. Ему не следует сразу выходить на улицу с оживленным движением и садиться за руль машины. Лучше предложить ему 10-15 минут побыть в приемной и полностью прийти в себя.

В случае работы с пациентом, отягощенным проблемами, психотерапевт должен быть готов к непредвиденным реакци­ям, а также должен уметь осторожно и дозированно произво­дить воздействие, учитывая глубинно-психологические и пси­хотерапевтические аспекты.

На основной ступени символдрамы и в случае работы с не­обученным пациентами предварительное задание мотива явля­ется технической необходимостью, способной создать ста­бильные и возобновляемые условия для введения имагинаций.

С предложением мотива всегда естественным образом связана и тематизация поля переживания. Хочет человек или нет, но с каждым мотивом представления при помощи соот­ветствующего ему символического значения определяется оп­ределенная тема. Иногда это может быть что-то, имеющее об­щезначимую природу и подходящее многим людям. В другой раз это может затрагивать специфическую тему, касающуюся только индивидуальных обстоятельств мотива.

Часть мотивов задумана очень широко, как сцена, на ко­торой могли бы спонтанно представляться всевозможные ак­туальные конфликты. Другие мотивы - более узкие, а неко­торые тематически специально сужены и определены.

Основная ступень

Основной ступени символдрамы соответствуют мотивы, символическое значение которых представляет широкое про­странство для спонтанного развития индивидуальных проек­ций. Это:

Мотив луга, как начало сновидения наяву и сцена, плос­кость проекций актуальных конфликтов;

Мотив ручья, с просьбой проследовать либо вверх по те­чению, до его истока, либо вниз, до его устья;

Мотив горы, которую сначала наблюдают издалека, а по­том на нее надо подняться, чтобы увидеть с ее вершины панораму внизу;

Мотив дома, который осматривается самым тщательным образом;

Мотив опушки леса, видимой со стороны луга. Надо за­глянуть в глубину темного леса, чтобы увидеть, какая символическая фигура выйдет оттуда.

Как выяснилось, луг - очень хороший способ вызвать ви­зуализацию. Этот символ служит чем-то вроде «психологиче­ского Эдема», т. е. благополучным началом психического раз­вития, на каком-то этапе которого что-то нарушается. Боль­шинство взрослых и детей с готовностью принимают луг как удобное начало индуцированных визуализаций. Он является нейтральным или положительным центром для игры их вооб­ражения, даже если они выросли в городе. Луг обозначает возвращение к природе и возможность начать все заново. Большинство испытуемых вначале представляют себе луг, на котором они когда-то побывали в действительности. Им предлагается пройтись по этому лугу и описать словами то, что они видят и чувствуют. Так они идут и рассказывают о своих переживаниях, пока, наконец, не достигают части луга или какого-то другого луга, где они не бывали в реальной жизни и где, вследствие этого, их проекции получат большую свободу. Если же этого не происходит, введение следующего символического сюжета обычно индуцирует у них картины какой-то незнакомой местности, на которой могут развер­нуться более спонтанные и диагностически более значимые проекции.

Клинический опыт показал, что для постановки диагноза существенно, насколько высока трава на воображаемом лугу и насколько она зелена. Как яркость и тепло солнечного света, так и состояние травы на лугу дают достаточно точное пред­ставление об «общем психическом здоровье» испытуемого. Короткая, подстриженная трава часто является свидетельст­вом нездорового психического механизма, например, чрез­мерного развития интеллектуальной стороны жизни испытуемо­го за счет неполного выражения его эмоциональной стороны. У некоторых испытуемых обнаруживается такая враждеб­ность по отношению к их внутренней жизни, что они способ­ны представить только пустыню. В этом случае необходимо помочь им заглянуть под каждый камень и найти хотя бы од­ну травинку. Примером «символической терапии», на кото­рую, очевидно, указывает данный случай, будет попросить пациента найти немного воды и полить эту травинку, чтобы она выросла.

Мотив задается пациенту в совершенно неопределенной форме. «Попробуйте представить себе луг, ведь представить себе что-то несложно, это вам будет совсем нетрудно. Так же хорошо вы сможете представить себе и любой другой образ».

Сценарий луга отражает часто более или менее осознанное настроение пациента. В соответствии с этим детали образа луга могут изменяться от сеанса к сеансу. Фактор настроения мо­жет быть представлен в самых разных областях, но чаще всего он представляется в погоде. Солнце - приподнятое, оптими­стическое настроение, угрюмое небо - от задумчивости до депрессии.

Время года указывает на прочно укорененную базовую настроенность. Осенняя ситуация - печальное, плохое на­строение, весенняя - оптимистическое ожидание, летняя - чувство удовлетворения от исполнения чего-то.

В случае с идеально здоровыми испытуемыми мы ожида­ем приветливого, ласкового, залитого летним солнечным све­том луга, плодородие которого представлено обилием трав и цветов. Его атмосфера светлая и радостная благодаря общему приятному окружению.

Луг - выражение добродушного, уравновешенного, отно­сительно бесконфликтного, лишенного соперничества, пло­дородного материнского мира.

Однако гармоничный образ луга в сиянии солнца может возникать не только у идеально здоровых испытуемых, но не­редко и у невротиков. В этом у людей с развитыми сильными защитными механизмами «Я» выражается умение скрывать конфликты и внутренние психические проблемы, то есть силь­но их вытеснять. Но такой парадокс, в случае с мотивом луга, встречается все же относительно редко.

Большой интерес представляют частные детальные про­екции конфликтов на мотив луга. Это формы нарушений, в результате которых нарушается идеальный луг с его плодоро­дием и добродушием (луг обглодан, иссушен солнцем, кро­шечный, стеснен колючей проволокой, обнесен забором; бес­плодный, топкий, мокрый).

У людей, находящихся в острой кризисной ситуации или с невротическими нарушениями, могут проявляться опреде­ленные признаки нарушения образа луга, на которые следует обратить внимание. Вместо луга появляется сжатое поле, бо­лото, пустыня или даже заасфальтированная площадка. Скоп­ление похожих сцен может означать особенно тяжелое нару­шение, которое ставит под сомнение возможность психотера­пии по методу символдрамы.

Работа с лугом не исчерпывается описанной диагностиче­ской стороной.

Если мотив луга более или менее приемлем, пациенту предлагается сначала делать то, что он хочет, задавая ему во­прос: «Что бы вам хотелось сейчас сделать?» У него могут поя­виться желания погулять, полежать в траве, пособирать цветы, изучить окрестности и т. д. Терапевт должен занимать разре­шительную, все дозволяющую позицию. Иногда этот вопрос ввергает пациента в растерянность. Ему не приходит в голову: что бы он мог сделать? Это характеризует те тенденции пове­дения, которые свойственны данному человеку и в реальной жизни, хотя они им не всегда осознаются. Кому ничего не при­ходит в голову, тот, наверное, и в обычной ситуации не знает, что ему способно доставить радость. Не привыкший следо­вать собственным желаниям и импульсам человек склонен скорее к пассивной установке и привык получать от других людей указания и инструкции. Предоставление свободы мо­жет поставить такого пациента перед внутренней дилеммой и вызвать тягостное и беспомощное состояние.

В случае неблагоприятной картины луга логично поста­вить вопрос о вмешательстве психотерапевта. Он может попро­сить пациента представить другой, географически удаленный ландшафт, излучающий положительное настроение. Может предложить представить себе забор и попробовать перелезть через него, посмотреть, что находится за ним.

Структурирующие воздействия психотерапевта концен­трируются прежде всего вокруг стимулирования представляе­мых образов. Основная идея при этом - исчерпать мотив в плане восприятия, по возможности во всех подробностях, вы­яснить все связанные с ним настроения. Восприятие осуще­ствляется в двух направлениях: с одной стороны, в когнитив­ном направлении, с рассмотрением фактических признаков образа; с другой - в области настроений, чувств, эмоций.

Мотив луга со всем, что с ним связано, может занять собой как первый, так и многие последующие сеансы. Он может так­же остаться только одним коротким эпизодом, от которого отправляются все последующие мотивы.

В этом же или в следующем сеансе пациенту предлагает­ся, опираясь на мотив луга, переключиться на ручей. Это - структурное предложение, с мягким внушением, содержание которого остается, однако, совершенно неопределенным. Обычно этого достаточно, чтобы побудить пациента найти какой-то ручей. Конечно же, может произойти и обратное - мотив ручья не установится. В этом случае можно сделать вы­вод о некотором сопротивлении или защите. В положитель­ном же случае мы сначала даем пациенту возможность опи­сать детали ручья, а после - рассказать о впечатлениях.

Количество воды в воображаемом ручье является показа­телем общей психической энергии (либидо) испытуемого. Глубина и ширина этого ручья, по-видимому, соответствуют обычным описаниям человека как «глубокого», «неглубоко­го», обладающего «широкими» или «узкими» взглядами на жизнь. Препятствия, мешающие течению ручья, являются символическим выражением конфликтов и комплексов, о ко­торых испытуемый знает хотя бы на бессознательном уровне и которые стоят на пути свободного выражения его психиче­ской энергии. Бурность потока свидетельствует о том, на­сколько испытуемого беспокоят его комплексы. Чистота и от­носительная прозрачность ручья указывают на осознавание испытуемым природы его либидо и слагаемых этой энергии.

Ручей может быть и маленькой канавкой, и широким по­током, и рекой. Терапевт просит сообщить о таких признаках, как скорость течения, чистота воды, характер берега и его растительности. Можно опять спросить, что пациенту хоте­лось бы здесь сделать. В то время как одни не проявляют ини­циативы, другим хочется опустить в воду ноги, побродить по ручью, поискать рыб и т. д.

Какое символическое значение мы можем приписать мо­тиву ручья? Ручей - это текущая вода, которая из источника устремляется по различным потокам в сторону моря и влива­ется в него. Основной мотив ручья - мотив постоянно теку­щего, меняющегося и развивающегося потока.

Мотив ручья является выражением психического разви­тия, беспрестанного развертывания психической энергии.

Вода как «элемент» несет в себе жизненную силу. Конец реки, море - особый случай мотива «воды» - считается обыч­но символом бессознательного в целом.

После того как пациент подробно рассмотрел и описал ручей, ему предлагается на выбор - пойти вверх по течению к источнику или вниз по течению на такое расстояние, на какое он сможет. Идти вверх по течению легче, чем вниз. Для иде­ально здорового человека проследить ручей вниз по течению не будет особенно трудным. Он расскажет, как ручей стано­вится все шире и шире, как он протекает через различные ланд­шафты, появляются большие деревни и города, потом он, мо­жет быть, впадает в большую реку. Следуя дальше по его тече­нию, в конце концов можно прийти к месту его впадения в море. Тогда уже море само по себе станет особым мотивом.

Практически всегда по ходу движения возникают харак­терные мотивы возникновения препятствия-недопущения. Они дают сигнал о существующих проблемах.

Признаками, указывающими на существование внутрен­него конфликта, являются ситуации, когда вода невидимо со­чится из песка, источник течет тонкой струйкой или много­численными ручейками растекается по лугу. Если у пациента с каким-то невротическим нарушением вода из источника вытекает широко и обильно, то можно сказать, что у данного пациента не нарушена витальность (жизнеспособность) и эмо­циональная интенсивность.

Пациенту предлагается смочить водой лицо, попробовать воду на вкус. При этом обращается внимание на то, чувствует или нет пациент какую-либо влагу, в какой степени он может описать декорации окружения, какой эмоциональный тон и какое настроение они создают.

Если обратиться к глубинной символике, то источник - это оральное материнское обеспечение, материнская грудь. Когда в картине источника существует серьезное нарушение, можно с большой вероятностью сделать вывод о фрустрациях, связанных с самыми ранними отношениями «мать -ребе­нок», то есть идущими из области оральных потребностей. Неудовлетворение этих потребностей вызывает эмоциональ­ные пробелы.

Признаками нарушения психики считается не только не­достаточное развертывание образа источника, но и сложно­сти с использованием его воды. Пациент отказывается пробо­вать воду, объясняя отказ свой тем, что она кажется ему гряз­ной, содержит бактерии или может его отравить. Если он все же ее пробует, то вода может иметь неприятный вкус, она мо­жет оказаться горячей или крайне холодной. Терапевтически эффективно использовать прием медленного привыкания к родниковой воде, прием постепенной адаптации к ней.

Рекомендуется использовать такое упражнение - просле­дить, как ручей превращается в реку, потом в большую реку и, наконец, вливается в море. На этом долгом пути пациент поч­ти всегда встречает обусловленные конфликтами мотивы пре­пятствия-недопущения. Он может обнаружить запруду, бе­тонную стену, дощатую перегородку, вода может постепенно просачиваться в песок, исчезать в отверстии, в земле и явно продолжать свое течение под землей. Крайне острым призна­ком нарушения с актуальной динамикой Лейнер считает ис­чезновение воды с самого начала: русло ручья пусто! Встреча­ются маневры сопротивления, когда пациент, следуя по тече­нию реки, через некоторое время с удивлением замечает, что ландшафт остается все время одним и тем же. Ожидаемое раз­витие не наступает.

Еще одна противоестественная ситуация возникает, если временами ручей в фантазии пациента течет в гору, преодоле­вая закон тяготения. Такое встречается у пациентов с не­сколько наивными или детскими представлениями, часто ис­терически структурированными. Это указывает на тенденцию отрицания реальности.

Интересна проработка возникающего у некоторых паци­ентов мотива водопада. Чем причудливее, необыкновеннее его образ, тем значительнее невротические нарушения - во­да, например, может не доходить донизу, так как она, в пред­ставлении пациента, испаряется.

Сеанс, на котором пациент прослеживает течение ручья до впадения в море, требует много времени. Путь к морю можно сократить, предложив пациенту в какой-то момент лодку без весел, чтобы плыть вниз по течению реки. Спуск на неуправляемой лодке может быть тестом на способность от­даться (кому-либо, элементу или человеку). В море, к которо­му выплывает пациент, ему можно предложить искупаться и поплавать.

Лейнер не рекомендует погружать пациента в глубину мо­ря. Он объясняет это тем, что существует опасность встретить там монстрообразных архаических символических существ, а у психотерапевта не будет ни достаточного опыта, ни необхо­димых знаний, чтобы путем соответствующих режиссерских указаний сделать встречу с ними терапевтически эффектив­ной.

Техники, направленные на проникновение в глубину пси­хических переживаний, опасны также возможностью активи­зации не только страхов, но и разнообразных защитных меха­низмов и тенденции вытеснения, при помощи которых паци­ент, прежде всего, должен себя защищать. В особо выраженных случаях это может привести к долго сохраняющимся сопро­тивлениям переноса, которые подрывают доверие пациента к психотерапевту или навязывают пациенту зависимую пози­цию, потому что он чувствует, что психотерапевт им манипу­лирует.

Если пациент с невротическим нетерпением настаивает на том, чтобы погрузиться в море, следует помнить, что его желание может определяться явной аутоагрессией и мазохи­стским угнетением.

Пациент не может быть хорошим режис­сером сновидений наяву. Психотерапевт, работающий по ме­тоду символдрамы, должен учитывать и контролировать спон­танные тенденции поведения пациента.

Гора инициирует «психическое движение» вверх,в симво­лическом пространстве. Высота горы, на которую в своем во­ображении забираются испытуемые, является показателем уровня притязаний относительно того, что в данном случае символизирует для испытуемого гора. Природа препятствий, которые большинство испытуемых спонтанно представляют на своем пути, является символическим диагнозом, который они сами себе ставят. Это психологические преграды, стоя­щие на пути их психического роста, которые осознают испы­туемые, хотя бы на бессознательном уровне.

Нередко испытуемые представляют себе небольшой холм, на который, возможно, они взбирались в своей реальной жиз­ни. В этом случае им дается указание, стоя на вершине этого холма, оглянуться и посмотреть - нет ли вдалеке какой-ни­будь горы повыше. Если им удается увидеть какие-то горы, их просят забраться на самую высокую из них.

Мотив горы можно направить двумя различными спосо­бами: первая и более короткая установка - рассматривание и точное описание вида горы издалека. Вторая установка вклю­чает подъем в гору, который начинается непосредственно с дороги на лугу и должен привести на вершину.

При описании важно подробно охарактеризовать форму, высоту (сколько примерно метров может быть в этой горе?), какие деревья на ней растут и есть ли они вообще, какие гор­ные породы ее слагают, покрыта ли она снегом и т. д. В конце задается особенно важный вопрос: хотел бы пациент поднять­ся на эту гору?

Идеально здоровый человек или хорошо компенсирован­ный пациент, живущий в Европе, описывает гору высотой не более 1000 метров, поросшую лесом, возможно, со скалистой вершиной, на которую, как ему кажется, он мог бы поднять­ся, хотя, может быть, и с трудом.

Формы гор у невротиков могут быть примерно такими: го­ра - это только холм, иногда - куча песка, груда снега или, наоборот, гора очень высока, огромна, покрытая снегом и ледниками. Она может быть из папье-маше, из гладких скал, из зеркально-гладкого мрамора. Она может иметь форму са­харной головы с крутыми неприступными стенами, как это часто бывает у подростков и незрелых личностей.

Пациента просят рассмотреть и описать все характеристи­ки горы и свои эмоциональные впечатления. Важно замечать, какими признаками описывается гора, так как перечислен­ные ее качества можно перенести на людей. Пациенты наде­ляют гору качественными понятиями, которые принято ис­пользовать при характеристике людей.

Мотив горы - особенно хорошая модель для того, чтобы четко показать объекты репрезентаций, то есть отражение са­мых близких людей из раннего детства, так называемых эмо­ционально значимых лиц или лиц отношения.

Следующий шаг - это подъем в гору. После того как чет­ко установится образ луга, терапевт просит пациента: «Огля­нитесь, пожалуйста, кругом. Может быть, вы где-то поблизо­сти увидите дорогу или хотя бы маленькую тропинку?» Как правило, это быстро получается. Далее терапевт просит паци­ента пойти по этой дороге и заранее предупреждает, что она поведет его через лес, а потом в гору. С горы он увидит пано­раму окрестностей.

Это предсказание определяет все сценическое развитие. Но в деталях оно определяется индивидуально самим пациен­том.

Идеально здоровый человек обычно без труда может под­няться по этой дороге. Он проходит через лес, взбирается по внушительному подъему на гору средней величины. На ее вершине он находит место, откуда открывается панорама во все стороны. Погода хорошая, пациент видит далеко.

Как правило, ему открывается панорама привычного ланд­шафта, с полями и деревьями, дорогами и людьми, занятыми каким-либо делом. Вдали он может увидеть город, реку или озеро, может появиться море или горы на горизонте.

Мотив горы делится на три компонента - восхождение, панорама и спуск.

В обычной жизни в слова «подъем», «восхождение» мы вкладываем смысл движения вверх по служебной лестнице, карьеру, профессиональный рост и образование. Некоторые люди ставят перед собой высокие или даже крайне высокие цели, другие довольствуются средним уровнем и испытывают при этом меньше сложностей. Показана высокая корреляция между высотой горы и уровнем притязаний человека. Люди с высоким уровнем притязаний, отличающиеся непомерным тщеславием, представляют высокую гору, подняться на кото­рую сложно и тяжело.

Следует обращать внимание на своеобразие подъема, кру­тизну отдельных участков, необходимость карабкаться, ис­пользовать альпинистское снаряжение. Это показывает, ка­ким образом данный человек привык решать задачи и доби­ваться своих целей. Усердные и всегда готовые работать люди без каких-либо указаний начинают подниматься в гору, как только перед ними возникает ее образ. Люди, привыкшие к удобствам и избегающие проблем, выбирают прогулочный путь, утомляются, часто отдыхают в пути.

При тяжелых невротических нарушениях тропа становится скользкой и пациент все время скатывается вниз или, наобо­рот, идет не в гору, а спускается все ниже и ниже в темный лес.

Пациенты с особо сильно выраженной истерической струк­турой личности имеют достаточно фантазии, чтобы в своем воображении перепрыгнуть через тяжелое восхождение. Они поражают психотерапевта, сообщая: «А я уже наверху!»

Второй компонент мотива горы - это вид, открывающий­ся с вершины. Панорама - это вознаграждение за затрачен­ное напряжение. Пациент наблюдает мир в совершенно иной перспективе, чем он привык. Он отдален от земли, все умень­шено, но вид, распростертый до горизонта, великолепен.

Важно уточнение - не нарушается ли обозрение в каком- то из четырех направлений. Терапевт просит пациента опи­сать, что он может разглядеть позади себя, впереди, справа и слева. Вид сзади - это, как правило, взгляд в прошлое, впе­ред - ожидание будущего, справа акцентируется когнитив­ная, рациональная, мужская установка, слева - эмоциональ­ная, женская.

На первых этапах психотерапии панорама часто открыва­ется на образы ландшафта ранней весны - марта или апреля. По мере занятий символдрамой ландшафт делается плодород­нее, происходит преобразование от весны к лету, вплоть до времени сбора урожая. Появляются реки и озера, может поя­виться море. Горные цепи становятся ниже. Это развитие ка- татимной панорамы указывает на бессознательную самооцен­ку развивающегося терапевтического процесса. Повышенная оживленность явно указывает на растущее развитие и обогаще­ние Я с одновременным разрушением закостенелых структур.

Оценивая признаки нарушения психики, прежде всего следует обратить внимание на ландшафт. Экзотические ланд­шафты - бесконечные саванны, пустыни, невозделанные территории - сигнализируют о существующих проблемах.

Третья часть мотива горы - спуск. Если пациент доста­точно побыл на вершине горы, увидел панораму и описал ее, ему дается на выбор возможность спуска вниз либо по той же дороге, по которой он поднимался, либо по какой-нибудь другой. Нежелательно заканчивать сеанс прежде, чем пациент опять доберется до подножия горы.

Спуск не всегда происходит беспроблемно. Иногда паци­енты неохотно спускаются вниз, особенно те, у которых вы­сокий уровень притязаний. В культурно-лингвистическом контексте слово «опускаться» часто используется как отказ от важного положения, социальный спуск, снижение, мораль­ное падение.

Некоторые пациенты уход с вершины горы воспринима­ют как возвращение в серые будни повседневной жизни. Обо­зрение панорамы они восприняли как облегчение, а возвра­щение, соответственно, прямо противоположно.

Другие, напротив, чувствовали себя на вершине неуютно, одиноко, отрезанными от мира людей. Для них возвращение вниз, к людям, к человеческим жилищам, приятно и желанно.

Опять-таки терапевт просит описывать детали ландшафта, по 4 которому пролегает путь, окружение, эмоциональный тон.

Мотив горы чрезвычайно важен. Восхождение на гору следует постоянно повторять через определенные промежут­ки времени.

Если этого не делать, то вне поля зрения пациента может остаться проблема соперничества и достижения, которую не­обходимо прорабатывать. Внутреннее смирение или депрес­сивная пассивность останутся вытесненными.

Воображаемый дом является символом Я испытуемого. Чем больше доля воображения в представлении дома, тем прозрачнее его символизм. Нередко испытуемым приходится исследовать дом, с которым они знакомы в реальной жизни, прежде чем они могут перейти к исследованию воображаемо­го дома. Содержание и размеры комнат в этом доме, их отно­шения между собой отражают компоненты или функции пси­хической структуры испытуемого, а также отношения между различными компонентами этой структуры.

Дом - очень многоплановый мотив. На его прорабатыва- ние требуется много времени. Мотив дома следует предлагать только тем пациентам, которые уже хорошо освоились с сим- волдрамой и которые способны, по мнению терапевта, выдер­жать определенную нагрузку.

Согласно существующему опыту, дом переживается пре­жде всего как символ собственной личности или одной из ее частей. В мотиве дома отражается структура, в которой паци­ент проецирует себя и свои желания, пристрастия, защитные установки и страхи.

Пациента просят представить себе дом. Потом он должен описать его, сначала снаружи, включая окружение, потом - изнутри. При внешнем осмотре дома следует спросить, что он напоминает пациенту? В некоторых случаях видно сходство с родительским домом, с домом бабушки и дедушки или других важных значимых лиц. То же относится и к внутренним час­тям дома.

Дверь дома редко бывает закрытой. Правда, для некото­рых пациентов характерно возражение, что дом - чужой и в него просто так заходить нельзя. Рекомендуется обсудить с ними причины их нерешительности, которые, возможно, час­то проявляются и в обычной жизни.

При осмотре внутри обращается внимание на то, каких помещений пациент избегает, какие хочет осмотреть в пер­вую очередь, какой интерьер он видит. Вытесненные пробле­мы дают о себе знать в моментах избегания.

Особое значение имеет кухня, как место, где хранится и го­товится еда. Она может быть сверкающе-чистая, с новой ме­белью, или покинутая, полная грязной посуды, мусора и объ­едков.

Есть ли запасы продуктов? Что именно находится в кла­довой или в холодильнике, как кладовой меньшего размера?

Состояние кухни и хозяйственные запасы позволяют де­лать прямые выводы об установке пациента относительно орального мира наслаждения.

Как дополнение к мотиву кухни следует обратить внима­ние на хозяйственные запасы в подвале, в погребе. Вполне может быть, что запасы, вместо того чтобы быть в кухне, в изобилии сложены в подвале (вытеснение оральных наслаж­дений).

Далее описываются жилые помещения, обстановка, царя­щая в них атмосфера. Хотел бы пациент тут жить? Следует спрашивать о чистоте помещений. Чрезмерная чистота и по­рядок являются противовесом уютной жилой атмосфере.

Особое значение придается также спальне, как интимной области, различные детали которой выражают партнерские отношения вплоть до эротически-сексуальных связей. Зада­ются вопросы относительно количества кроватей, спали ли уже на этих постелях, что в шкафах и на ночных столиках? Если молодые пациенты или подростки находят там старо­модные платья, которые пошли бы разве что их родителям, они как бы сигнализируют тем самым, что вытесняют для се­бя сексуальные или похожие на брак отношения.

В качестве последних пунктов осмотра следует назвать чердак и подвал. В обоих помещениях психотерапевт может предположить наличие старых сундуков, ящиков и шкафов. Можно попросить пациента исследовать их содержимое. Ос­мотр старых вешей, игрушек, семейных альбомов может на­толкнуть на важные реминисценции, воспоминания.

В случае с беспроблемными людьми появляется образ до­ма, предназначенного в основном только для одной семьи. Офис фирмы, учреждение, гостиница или что-то подобное дают основание предполагать, что сферой частной жизни па­циент явно пренебрегает. Маленькая хижина вызывает во­прос, насколько развито у данного человека самосознание. Отсутствие окон позволяет сделать вывод о сильной замкну­тости и недоверии к окружающему миру. Замок, часто имею­щий огромный зал с троном, указывает на грандиозные ожи­дания и завышенную нарциссическую самооценку.

Важно удостовериться, не представляет ли один и тот же пациент в разное время и в зависимости от условий совер­шенно различные мотивы дома. Если контрастов и различий в образах разных домов слишком много, то можно предполо­жить, что пациент привык жить, опираясь на разные роли или ядра Я, а консолидирующая идентичность Я у него еще не развилась..Если контрастов меньше, то в этом можно увидеть некоторую долю эластичности, гибкости и многосторонности личности.

В случае повторения мотива дома структуры образа будут тем более закостенелыми, чем более невротично фиксирован пациент.

С использованием мотива дома стоит быть очень осто­рожным. В процессе психотерапии не следует вводить его слишком рано. Мотив дома изменяется в ходе продвижения процесса психотерапии или под влиянием сильных пережива­ний, к примеру влюбленности. При благоприятном развитии он гармонизируется и совершенствуется.

Заглянуть во мрак леса

Лес - темная область земного ландшафта, которую нель­зя видеть насквозь и где может скрываться все или ничего. В лесу безмятежно и свободно живут дикие звери; в лесу могут обитать злые и добрые существа, вроде фей, гномов, ведьм, разбойников и т. п. Лес часто внушает нам неопределенный страх.

В глубинной психологии лес является символом бессоз­нательного. Никакой другой мотив основной ступени символ­драмы не переживается так противоречиво, как лес. На этот мотив могут проецироваться очень амбивалентные, эмоцио­нальные переживания. Здесь одновременно смешиваются чувства страха и удовольствия.

На основной ступени символдрамы терапевт принципи­ально удерживает пациента от вхождения в лес. Это относится и к тем случаям, когда пациент хочет туда пойти по собствен­ному побуждению. Необходимо помнить о том, что в работе с образами и символами пациент ни в коей мере не может быть для себя лучшим советчиком.

На основной ступени задача психотерапевта - сохране­ние покровительственной позиции и избегание опасных си­туаций. Необходимо следовать старой психотерапевтической рекомендации - не освобождать на сеансе больше бессозна­тельного материала, чем психика пациента сама спонтанно готова открыть. Работа с мотивом опушки леса означает осуще­ствление этой возможности. Здесь речь идет об области бес­сознательного, которая находится непосредственно на земле, то есть поблизости от сознания.

Представляющиеся символические образы должны выхо­дить из леса на луг, в известной степени из бессознательного на свет сознания. Цель терапии - в том, чтобы путем выхода из леса на луг вывести на свет сознания отщепленные и вы­тесненные пациентом тенденции. Занимаясь с ними, пациент принимает и признает их. Он описывает их, приближается к ним, позднее, возможно, даже сможет дотрагиваться и гла­дить их, как обычно поступают с животными. Часто пациенты к этому не готовы. Тогда психотерапевт должен помочь им, применяя специальные режиссерские принципы работы с об­разами.

В объяснении символических образов необходимо учиты­вать два дополняющих друг друга аспекта.

На первом уровне интерпретации образ можно рассмат­ривать в контексте объектных отношений, то есть как вопло­щение отношений близких людей, значимых лиц, оказавших особо важное влияние на пациента. При неврозе они могут оказаться недооцененными, непризнанными или появляться в искаженной форме, т. е. так, как они эмоционально пере­живались ребенком в детстве.

Второй уровень интерпретации образов - субъективный, т. е. образы могут воплощать бессознательные тенденции по­ведения и установки - иными словами, эмоциональные и инстинктивные желания пациента, которые он отщепляет от своего реального поведения. Часто пациенты воплощают в образах часть «непрожитой жизни».

Лейнер предлагает для работы на основной ступени сим­волдрамы использовать прежде всего принципы кормления, насыщения, примирения и нежного объятия. Они выбраны им для исходной работы с символами потому, что их сравнитель­но легко освоить и они практически не вызывают у пациентов никаких тревожных реакций. Тем не менее при целенаправ­ленном применении они оказывают терапевтическое воздей­ствие в четко определенных пределах.

Принцип кормления и насыщения дает психотерапевту возможность показать на примере ситуаций с враждебными образами, как следует себя вести в агрессивной или недруже­любной ситуации. При этом следует избегать бегства или вра­ждебных действий ради защиты.

Нападение пациента на враждебный символический об­раз показывает агрессию, направленную против себя самого,

вернее, против затрагиваемой при этом части его собственно­го Я.

Это подавление собственных импульсов пациент уже дос­таточно долго нарабатывал в своем невротическом поведе­нии. Плодотворная психотерапевтическая интеграция проис­ходит аналогично действиям укротителей диких животных. Укротитель пытается расположить и привязать к себе живот­ных, при этом он прежде всего кормит их. Насколько это по­лучится, зависит от вида предлагаемой пищи. Например, змее в имагинации можно поставить блюдце молока, а льву лучше предложить миску свеженарезанного мяса.

Предложив накормить животное, психотерапевт обсужда­ет с пациентом, какой корм лучше предложить. Цель заклю­чается не в том, чтобы просто «кормить», а в том, чтобы пред­ложить избыток пищи, ее должно быть значительно больше, чем невротический пациент может себе представить в своей оральной зажатости. Момент наступления «пресыщения», ко­гда животное перекормят, имеет большое значение.

Что же происходит потом? Символический образ, как и живое существо, становится по-настоящему сытым и тем са­мым усталым и ложится отдохнуть. В дальнейшем поведение символического существа коренным образом изменяется. Оно утрачивает свою опасность, становится приветливым и доб­рожелательным. Пациент уже может приблизиться к нему и даже прикоснуться или погладить. Принцип кормления и на­сыщения сам собой переходит в следующий принцип символ­драмы - принцип примирения. Возможно, здесь пациенту еще придется при помощи психотерапевта преодолеть остатки сво­его страха, но работать с ним будет уже гораздо проще.

Средняя ступень

Ниже приводятся стандартные мотивы и психотерапевти­ческие техники средней ступени психодрамы.

Представление значимого лица

На лугу или в каком-то другом символическом месте, при­ятном испытуемому, собираются его родственники: родители, братья и сестры, супруг(а) и т. д. Для того чтобы яснее выра­зились эмоциональные отношения испытуемого к этим людям, его просят представить себе, скажем, не мать, а корову, кото­рая, по свидетельству клинических и экспериментальных ис­следований, чаще всего является на редкость подходящим символом для фигуры матери. Большинству испытуемых уда­ется проецировать свои эмоциональные отношения с отцом на слона или быка. Чаще всего бывает совершенно ясно, ка­кое диагностическое значение имеет страшный слон или бык, равно как и конфликт между двумя названными животными.

Отца, мать, братьев, сестер, начальника, супруга, детей можно представить либо в реальном, либо в символическом воплощении. Личное появление таких фигур может вызывать сопротивления, которые смягчаются символическим пред­ставлением. Местом встречи могут быть реальные места или луг. Символическое значение может раскрываться в ланд­шафтных мотивах (как это часто бывает спонтанно): в мотиве горы, источника, ручья или в форме деревьев: как отдельно стоящее дерево, как два или несколько деревьев. Положение деревьев друг относительно друга точно так же отражает се­мейную динамику, как и положение животных. Фигуру жи­вотного можно интерпретировать как символ отца (например, фигура слона) или матери (корова). Поведение животных при попытках пациента приблизиться к ним, прикоснуться и за­говорить с ними дает содержательную информацию о бессоз­нательной установке по отношению к ним.

Мотив для исследования установки на сексуальность

Мужчин просят представить себе куст розы на краю луга. После того как пациент рассмотрит этот куст, его просят со­рвать одну розу.

Важно, как выглядят цветы, нерешительность пациента, его страх уколоться и т. п. Насколько пышен этот куст, на­сколько насыщен его цвет, раскрылись бутоны или все еще продолжают расти - все это, как и способность сорвать вооб­ражаемый цветок, не уколовшись, символизирует психосек­суальное развитие испытуемых-мужчин. Этот мотив имеет центральное значение для лечения сексуальных расстройств.

Женщин просят представить, как они в сумерках идут до­мой. За плечами долгий и изнурительный путь через сельскую местность. На дороге позади них появляется машина или по­возка, запряженная лошадьми. Поравнявшись с ними, она останавливается, и водитель (кучер) предлагает подвезти па­циентку. Как выяснилось, пол и внешность водителя, цвет и размер автомобиля - все это имеет диагностическое значение для определения сексуального развития большинства испы- туемых-женщин. В искажении ситуации проявляется множе­ство различных форм защиты, которые отражают проблемы, возникающие у пациентки в партнерских отношениях.

Особенно важны здесь признаки сопротивления, как, на­пример, испытуемая видит дорогу, но ей не удается увидеть на ней автомобиль, или, когда она садится в автомобиль, тот ис­чезает.

Мотив для исследования установки

на агрессивные импульсы

В качестве выражения способности к экспансивному и агрессивному поведению представляется лев.

Он может сидеть в клетке, выступать с трюками в цирке, свободно двигаться на природе. Животное может быть мяг­ким, кротким, приветливым, как плюшевый мишка, выражая явную заторможенность агрессии какого-то особого человека.

Поведение льва во время визуализации служит показате­лем способности испытуемого выразить себя. Во время визуа­лизации перед львом должны возникнуть какие-либо люди, противостоящие испытуемому в реальной жизни. Лев может либо напасть на них и их съесть, либо улечься у их ног. Любой из вариантов говорит о способности испытуемого победить своих противников в реальной жизни.

Мотив для определения идеала Я

Это попытка понять ранние идеальные образования. С этим связана проблема идентичности. Пациента просят «услы­шать» в своем воображении первое пришедшее в голову имя человека того же пола, что и он. Затем просят представить се­бе воображаемого человека, которому принадлежит это имя. Как правило, воображаемый человек обладает личностью, ко­торую, по представлению испытуемого, он сам мог бы или должен был бы иметь в результате развития своей личности. Нередко воображаемая личность является противоположно­стью личности испытуемого и представляет собой синтез ка­честв, принадлежащих идеальному человеку, и качеств самого испытуемого, т. е. представляет собой очевидную цель тера­пии.

Заболоченная лужа

Испытуемых просят представить себе заболоченную лужу посреди луга (символическое безопасное место, где можно спрятаться, если дальнейшие картины станут слишком страш­ными). Их просят всмотреться в отражающую поверхность лужи. Очень часто оттуда на них поднимается какое-нибудь ужасное страшилище. Нередко испытуемые видят существо противоположного пола либо что-то вроде обнаженного муж­чины, таящего в себе сексуальную угрозу, или эфирное суще­ство с женскими формами. Эти фигуры обычно представляют расстройства в сексуальной сфере испытуемых, особенно ре­прессивные и регрессивные тенденции.

Существо из пещеры

Испытуемых просят представить, что они стоят в тени под защитой дерева и ждут, когда кто-то или что-то появится из пещеры. В большинстве случаев оттуда выходят реальные или мифологические фигуры или фигура, может быть, родитель, друг, чудовищный змей, богиня, великан или какие-нибудь животные, более или менее агрессивные по своей природе. Эти фигуры обычно являются символическими проекциями по­давленных или неразвитых областей личности испытуемых.

Извержение вулкана

Сила извержения, тесно связанная с легкостью, с которой испытуемый может представить себе начало этого изверже­ния, а также характер вещества, вылетающего во время извер­жения из вулкана, являются хорошим показателем природы и количества эмоционального напряжения, накопившегося в испытуемом. Легкость, с которой испытуемый может высво­бодить это напряжение, и то, как именно он это делает, также часто проецируется на извержение вулкана.

Картинки в старой книге

Испытуемый находится в подвале воображаемого дома. Его просят представить, как он начинает рыть яму в земляном полу, чтобы разыскать зарытую там старинную книгу. В этой книге очень много картинок. Когда он отыскивает ее, его про­сят описать некоторые из картинок. Этот символ дает испы­туемому возможность свободно проецировать себя на содер­

жание книги. Обычно возникающие перед ним картины имеют отношение к тем символическим сюжетам, которые он видел до этого. Нередко эта визуализация каким-то образом вос­полняет то, что осталось невысказанным или неразрешенным во время предыдущих визуализаций.

В противоположность относительно структурированному методу основной ступени символдрамы здесь, на средней сту­пени, кататимные образы предоставлены свободному развер­тыванию. Частично на основе какого-либо стандартного мо­тива, частично полностью от него независимо психотерапевт предлагает в свободно-ассоциативной форме последовательно развертывать, как бы нанизывая друг на друга, образно пред­ставляемые сцены. Это удается только с пациентами с доста­точно продуктивной фантазией. Нередко при этом свободно ассоциированные образы сходятся со сценами воспоминаний из раннего детства, имеющих травматический характер. Под покровительством психотерапевта спонтанно переживаются и испытываются во всей полноте драматические сцены, часто с освобождением страхов и других негативных эмоций.

Для высвобождения соответствующих эмоций Лейнер ре­комендует использовать метод фокусирования острых кон­фликтов. В начале сеанса пациент вербализует насущный кон­фликт. Когда тема достигает кульминации, ему предлагается подходящий мотив символдрамы, чтобы представить конкрет­ную насущную проблему в сновидении наяву. Тогда она прояв­ляется в образной форме очень пластично, по-новому, приот­крывая на воображаемом уровне совершенно новые аспекты. В дополнение в ходе пробного действия может быть проигра­но решение или попытка решения проблемы пациента.

Применение символдрамы при лечении

психосоматических заболеваний

При работе с пациентами, страдающими психовегетатив­ными и психосоматическими расстройствами, оправдало себя образное представление больного органа или соответствую­щей части тела с указанием, что там должно обнаружиться ка­кое-то изменение. В распоряжении психотерапевта есть две техники: внушение рассматривать извне какой-то орган, как если бы он был открыт и его можно было бы наблюдать сквозь стекло, и техника уменьшения пациента до размеров сказоч­ного мальчика-с-пальчик, который опускается через рот по естественным путям в больной орган.

Психотерапевтическое воздействие метода символдрамы опирается на глубокое эмоциональное прорабатывание внут­ренних бессознательных конфликтов и проблем. Наши про­блемы имеют прежде всего эмоциональную природу. Символ- драма позволяет работать с ними именно эмоциональными средствами. Само название метода - «символдрама» или «ка- татимное переживание образов» - указывает на связь с эмо­циями. «Кататимное» на русский язык можно перевести как «эмоционально обусловленное» или «идущее из души». В об­щепринятом в медицине значении кататимия - это видоиз­менение или искажение психических процессов (мышления, восприятий, воспоминаний) под влиянием сильных эмоций. В символдраме терапевт имеет дело с наиболее глубокими и подлинными переживаниями. Благодаря этому даже негатив­ные переживания в образе могут иметь мощный психотера­певтический эффект. Символдрама дает возможность глубоко пережить, проработать и принять то, что при использовании вербально-когнитивных техник психотерапии оставалось бы на поверхностно-понятийном уровне.

Я в степи. Недавно прошел дождь, трава спешит впитать. Это степь моего детства. Я выросла в степи.Редкие яркие цветы, много пахучей серебристо-голубой полыни. Много обнаженной почвы. Свежо (утро) и хорошо мне. Ветер.Справа — холмы. довольно не пологие а резко вверх, леса нет. Практически это земляные горы, а не холмы. Вершины их белесые и уже высушенные солнцем и ветром сильнее чем остальные поверхности. очень густо стоят они. но между ними можно спокойно проходить (как в лесу между стволов деревьев. Мне хорошо. Я могу выбрать любое направление движения, они (направления) равноценны для меня и кажется именно это и не дает в итоге свершится шагу. Хотя они очень разные: где-то спереди слева угадывается натоптанная многоми дорога; где-то сзади — река; где-то справа и сзади — полупустыня; где-то спереди слева — наоборот климатическая зона меняется от степи до лесостепи. Всё разное и всё равноценное и потому я стою… И просто ощущаю смену времен года и погодных условий. Изучаю флору вокруг себя (за фауной тоже бегать надо — а это уже движение. а про движение я уже высказалась)) Лошадь белоснежная появилась на склоне одного из холмов. она в положении «ни на равнине ни на горе» — посередине как-то. Явно на меня взгляд и явно разумный. мыслящий. Но мне не понятны её мысли и, возможно, её посыл, направленный мне. Так как я неподвижна, лошади приходится самой приблизится и я ощущаю что она недовольна этим. Она фыркает и я ощущаю мягкие шерстяные губы её на пальцах руки у себя — «покорми меня. тут так принято.это символично и этот ритуал возымеет свой результат» — «считываю» я с ситуации в целом. Мои мысли: кроме сухой колючки я ей сейчас не могу дать ничего. Но… попробую! Рядом растет колючка. я рву (цветы рвать нельзя — я изучила особенности достаточно хорошо. В условиях степи у всех есть защиты от поедания (иначе уничтожение в условиях когда все хотят есть а растений очень мало — грозит вымирание вида. если он не защищен), и если лист не в броне — он или ядовит или горек до невозможности)) Лошадь с облегчением в глазах (взгляд перестал быть напряженным — «сделай это! покорми меня!») берет губами колючку и хрупает её. Теперь она будет следовать за мной куда бы я не пошла. Да только вот я так никуда не иду. На лошади — седло.сажусь и решаю довериться её выбору. раз МНЕ — РАВНОЗНАЧНО КУДА. она начинает идти, узды у неё нет во рту. Ощущение внутреннего диалога между мной и лошадь, она несколько даже успокавает меня что «на людях» — людьми же — мне придастся какой-то прям статус-статус ежели я на ТАКОЙ ВЕЛИКОЛЕПНОЙ лошади. То есть они сами всё для себя решат, и решение это будет эм…. для меня не опасным. Поклонится мне, испытывать доверие — да. Уничтожить, повредить меня — нет. Идем идем… входим в селение. По тесту надо встретить препятствие. Это ребенок на дороге. Я смотрю на него с лошади, он на меня, и его отличает то что он то меня ВИДИТ как есть (в отличие от взрослых, видящих через шаблоны рамки и предписания). Я спешиваюсь, следуя своей догадке что это не ребенок посторонний а я и есть. Спешившись — уменьшаюсь до его размеров (или он увеличивается до моих, или это одновременно)… В чем суть тебя как «препятствия»? — спрашиваю его-себя. ответ — тебе придется взять меня на лошадь чтобы я перестал переграждать тебе твой путь. Беру. Теперь задача — ассимилироваться со своей частью.. какой часть ты был? — спрашиваю его. Ответ — «Незамечаемой, исуственно возведенной в статус «не важно», «не принципиально», «не решающе». Продолжаем движение — лошади потяжелело, пока я не «усвою», не «встрою» эту свою часть-ребенка — лошади будет тяжело идти это раз; и два — я не встречу других своих потерянных частей.