Как издеваются родители над непослушными детьми. Очередной случай издевательства над ребенком-инвалидом в интернате республики марий эл

Сегодня я написала заявление Генеральному Прокурору Российской Федерации Чайке Юрию Яковлевичу. Поводом стало обращение матери особого ребенка, над которым жестоко издевались сотрудники специализированного реабилитационного центра.

15 июня 2015 года ко мне, как к члену Президиума Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, обратилась Алексеева Александра Борисовна. Поводом для обращения явилось безнравственное и непрофессиональное обращение сотрудников Реабилитационного центра для детей и подростков с ограниченными возможностями здоровья г. Волжска.

Так, 1 июня 2015 г. ее сына, Насибуллина Михаила Ильнуровича (13.11.2001 года рождения), во время прогулки на территории реабилитационного центра ПРИВЯЗАЛИ ЗА НОГУ к железному столбу и жестоко пресекали его попытки освободиться, сопровождая это хохотом и недвусмысленными фразами.

Миша имеет диагноз «Синдром Леннокса-Гасто» и «Аутизм». У него одна из самых тяжелых форм эпилепсии, практически не поддающаяся медикаментозному лечению. С 2005 по 2007 год у ребенка случалось от 30 до 60 приступов в день. После этого происшествия на следующий день у мальчика начались приступы дневного энуреза, а также выявлены мышечные зажимы и повышенная возбудимость.
Мать Миши подала заявление в полицию, но дело по факту действий сотрудников Реабилитационного центра так и не возбуждено. К заявлению была приложена видеозапись, подтверждающая издевательство над ребенком.

Из письма Алексеевой Александры Борисовны: «Яна, здравствуйте! Я мама того мальчика, над которым издеваются на видео. Вкратце опишу ситуацию. Конфликт между администрацией учреждения и родителями длится уже давно, но в основном он касался методов обучения и развития: никакого индивидуального подхода, никаких индивидуальных программ… Обычный присмотр. Затем до нас стали доходить слухи о том, что деток там и обижают и унижают. Ну что может ответить мой аутенок на оскорбления педагогов? Несколько раз я сама была свидетелем оскорбления детей…

Ситуация с привязыванием Миши к столбу произошла 1 июня. 2 июня мы с мужем пришли к директору, так нам там устроили такой разбор полетов, как будто мы сами своего мальчика привязали. Основной отговоркой было то, что они «ТАК играли». Мы подали заявление в полицию, ходили к судмедэксперту, но педагоги до сих пор работают, а дело не заведено…
У Миши сложный диагноз… У нас было от 30 до 60 приступов в день, 3 гипогликемические комы, он 3 раза умирал у меня на руках. Мы носимся с ним как с хрустальным яичком, голову его бережем пуще глаза. И что получается? 13 лет пытались слепить хоть что-то (и добились неплохих результатов), и сейчас спустить все с рук этим педагогам?
Пожалуйста, помогите!!!».

Отмечу, мало того, что это ужасающее происшествие произошло на территории учреждения, где должны с особой заботой и пониманием относиться к таким деткам, это произошло в День защиты детей!

По словам мамы мальчика, позже отстранили от работы заместителя директора и одного воспитателя, который стоял рядом. Но сотрудник, который привязал и наносит щелбаны, работает, так как опознать его могут только воспитатели, находящиеся рядом, но там ведь весь коллектив настроен против родителей. Более того, у директора центра муж судим за убийство и работает там сторожем, а это просто недопустимо!

Сложно поверить, что такое вообще могло произойти, когда вся страна отмечала первый день лета и такой светлый праздник. Только представьте: женщина 12 лет ждала слова «мама» от своего сына, мечтала, что поборет злой рок судьбы, добивалась совместно с лучшими врачами страны ошеломительных результатов… И что? Из-за садистов-сотрудников центра, где детям должны помогать, все мечты пойдут прахом? Преступники останутся на свободе? Они ПРИВЯЗАЛИ РЕБЕНКА, давали ему щелбаны, глумились! Издевались над мальчиком, больным аутизмом и эпилепсией! Разве это не преступление?! Разве эти люди могут
работать с детьми?

Я требую провести прокурорскую и общественную проверку по факту данного заявления и наказать виновных. Я лично возьму это дело на особый контроль и добьюсь того, чтобы виновные были наказаны и НИКОГДА больше не смогли бы работать в детских учреждениях!

Следствие, воспитательница с февраля по май 2018 года жестоко обращалась со своими маленькими подопечными. На записях с камер видеонаблюдения кадры, от которых хочется плакать.

Мальчик, видимо, не хотел спать во время тихого часа. На записи видно, как воспитательница грубо вытаскивает его из кровати и выталкивает в другую комнату. Ребёнок, не удержавшись на ногах, кубарем летит на пол.

Следующая запись: женщина в наказание заталкивает испуганного воспитанника в тёмную комнату и закрывает за ним дверь.

Третье видео: воспитательница шлёпает спокойно стоящего ребёнка по попе и хватает его за ухо.

Четвёртое: на занятии педагог грубо дёргает за руку воспитанника и, как тряпичную куклу, рывком усаживает его рядом с собой на стул.

Для одного из мальчиков такое воспитание обернулось психологической травмой: он стал бояться темноты. Родители попросили записи с камеры и, увидев всё это, немедленно обратились в полицию. Сейчас по факту насилия над детьми возбуждено уголовное дело.

Психологи и психиатры рассказали Лайфу, как понять, что в саду происходит что-то страшное, и вовремя принять меры.

Изменение поведения

По словам детского психиатра Анны Портновой, если поведение ребёнка изменилось в худшую сторону, это может говорить о том, что он большую часть своего времени находится в эмоциональном напряжении.

Тревожными сигналами для семьи должны быть слёзы и отказ ребёнка ходить в садик. Ещё одним знаком может стать внезапно проснувшаяся злость малыша к своим родителям, братьям и сёстрам.

Физическая агрессия становится для маленького человека допустимой нормой поведения, потому что он эту агрессию видит со стороны воспитателя, - объясняет Портнова. - Ребёнок начинает обижать сверстников, отыгрываясь за собственные унижения в детском саду.

Поговорить с воспитателем

По мнению детского психотерапевта Айны Громовой, если поведение малыша стало отличаться от "досадовского", то стоит обязательно пообщаться с воспитателем и задать ему все волнующие вопросы.

В моей практике был случай. Трёхлетняя малышка с удовольствием ходила в частный садик, пока там не сменилась воспитательница. Девочка стала отказываться от посещения, потом призналась, что не хочет именно к этой женщине, - говорит Громова. - Её мама подошла к педагогу и вежливо рассказала о реакции своей дочери. В ответ та разразилась гневными возмущениями по поводу того, что родители сомневаются в её профессионализме.

По словам детского психотерапевта, если на вопросы родителей воспитатель отвечает агрессией, значит, он тем более не будет сдерживать себя в общении с беспомощными детьми.

Родители не должны просто отвести ребёнка в садик и считать, что всё хорошо, слепо полагаясь на профессионализм сотрудников, - говорит Громова. - Нужно разговаривать с теми людьми, которые по долгу работы весь день проводят с вашим ребёнком, а также общаться с другими родителями.

"Как дела, малыш?"

По словам Анны Портновой, на приёме у психолога часто выясняется, что ребёнка обижают в садике. При этом родители с удивлением узнают об этом.

Специалист пояснила, что малыши боятся рассказывать о наказаниях воспитателя в своей семье. Дети не могут критически оценивать поведение взрослого, для них он авторитет.

Ребёнок думает, что плохо себя вёл и поэтому его наказали, - объясняет Портнова. - Что же он будет о своём плохом поведении рассказывать маме.

Специалист поделилась случаем из своей практики. Обеспокоенные родители привели на приём пятилетнего сына. По их словам, мальчик стал капризным, вредным, начал часто задирать своего младшего брата.

Я стала расспрашивать ребёнка, как у него дела в садике, с кем он дружит, какая у него воспитательница, нравится она ему или нет, почему, - говорит психиатр. - Потом я спросила, наказывает ли она других детей, каким образом. Так, выяснилось, что воспитательница берёт детей за ухо или шлёпает по попе. Потом мальчик признался, что с ним тоже случалось такое. Для родителей эта новость была настоящим откровением.

По словам Портновой, многим мамам и папам даже не приходит в голову поговорить с детьми о том, что происходит в детском саду. Часто родители забирают ребёнка домой, будучи уставшими после рабочего дня, и для них важно, чтобы к ним никто не приставал.

Специалист рекомендует родителям обязательно расспрашивать ребёнка о его делах и заботах. Стоит избегать прямых вопросов, особенно таких: "Били ли тебя в садике?" Спрашивать нужно так, чтобы ребёнок начал просто рассказывать о своей жизни, начиная не с самых тревожных моментов. Лучше спросить, что он ел сегодня, кто себя плохо вёл в группе, какие смешные моменты были в садике, а какие страшные.

В трёхлетнем возрасте дети рассказывают о том, что видят. Они охотно начинают разговаривать о садике, делиться впечатлениями, но часто родители говорят: "Давай потом поговорим, я устал", - объясняет детский психиатр. - И потом удивляются, почему в подростковом возрасте ребёнок замкнут и ничего не рассказывает. А лишь потому, что он просто не привык это делать.

Впрочем, воспитатели могут запретить детям говорить о том, что происходит в саду, запугав чем-нибудь.

Поиграть в садик

Можно поиграть с ребёнком в детский сад. Допустим, мягкие игрушки будут детьми, а кукла - воспитательницей. По словам детского психолога Светланы Клюваевой, в моменты спонтанной игры ребёнок чувствует себя естественно и выдаёт всё, что слышит и знает. Если кукла всё время говорит динозаврику: "Ты наказан, иди в тёмный угол", - это тревожный знак. Тем более если кукла начинает драться.

Светлана Клюваева советует также обращать внимание на то, как малыш играет сам с собой (он может повторять слова, услышанные в саду), и на то, как он рисует.

Один из самых известных приёмов детских психологов - попросить малыша нарисовать какое-нибудь несуществующее животное. Если зверь получится в итоге с рогами, шипами, зубами, значит, ему (и автору рисунка) всё время приходится защищаться от жестокого мира. Если же это счастливое существо, то и у ребёнка, скорее всего, хорошее эмоциональное состояние. Также стоит обратить внимание на цвета, которые выбирает юный художник, - мрачные они или светлые.

Поможет специалист

По мнению Айны Громовой, детский садик необходим маленькому человеку. Там он учится общаться вне семьи, социализируется, заводит друзей. Если что-то пошло не так и вы не можете справиться самостоятельно, лучше обратиться к психологу. Детская психика хрупкая, как ёлочная игрушка. И всё, что происходит в саду, может отразиться на характере и жизни пока ещё маленького человека.

С детьми вообще работать очень интересно, они как губка впитывают то, что им рассказывают, если беседовать с ними как с равными.

Ребята угощали меня конфетами, вафлями и печеньем, на которые глаза мои уже не смотрели. Хватали за руки, залезали на колени, на спину и даже на шею. А родительский день вообще был кошмаром - каждый пытался познакомить своих маму-папу-бабушку с «Володей, который всё знает».

Меня рвали на части, но в качестве некоторой компенсации иной раз я слышал, как ребенок говорил родителям, что хочет стать путешественником, биологом, конструктором, летчиком, космонавтом, выращивать ветвистую чёрную пшеницу или добывать золото из морской воды… И меня радовало, что не начальником и не депутатом мечтает быть, как в наши дни чаще всего бывает.

Девочки в кружке тоже были, но, в основном, приходили мальчики и было заметно, что им не хватает отцовского внимания. Со временем с некоторыми из них установились настолько близкие отношения, что они мне доверяли свои мальчишеские секреты, а это неожиданно стало большим испытанием для моих нервов.

О своих несчастьях они не говорили вслух - обняв за шею, они шептали мне на ухо, стесняясь, но, в то же время, нуждаясь в том, чтобы их услышали. И услышанное порою шокировало меня.

Кудрявый мальчик Миша, сын моего непосредственного начальника, рассказал, что отец бьёт его кухонной разделочной доской по голове, поэтому у него всегда болит голова, когда по небу ходят тучи. Я тогда не мог знать, как жестоко подросший Миша отомстит отцу, умышленно спуская свою молодую жизнь в унитаз и глядя, как отец страдает, не в силах на него повлиять.

Часто дети говорили о своих отцах с дрожью в голосе, потому что им запретили жаловаться, а на щуплых лопатках у них были шрамы от отцовского ремня.

Над некоторыми детьми родители издевались более утонченно:

• запирали в комнате и много часов не выпускали в туалет, а если ребенок описался, то тыкали в испачканное носом;
• насыпали на пол крупу и заставляли стоять на коленях;
• привязывали скотчем руки и ноги к стулу, обеспечивая полную неподвижность тела, которое затекало и сильно болело;
• запихивали в шкаф, заставляя скорчиться в три погибели и сидеть так часами (вообще китайская пытка!);
• запирали в кладовку, гасили свет и скребли ногтями по двери, нагоняя ужас…

Я и не представлял, что домашнее насилие имеет такие масштабы и так жестоко!

А когда я рассказал об услышанном на утренней планерке, то начальник лагеря Василий Васильевич ничуть этому не удивился. И добавил к моей коллекции детских несчастий еще один пример: сын нашей поварихи Леша, который в пятнадцать лет все еще скачет на веточке, изображающей коня, роняя слюну на дорогу, а по дорожкам ходит боком, словно краб.

А причина его умственной отсталости в том, что отец, подозревая мать в неверности, бил её кулаками в живот, надеясь убить плод в утробе…

Copyright "Всероссийский бизнес-клуб"

Тема насилия над детьми (физического и морального) в последнее время стала "модной". В колонке новостей на любом сайте всегда висят один-два кричащих заголовка – о том, как родители (учитель, воспитатель, няня в детском саду или просто чужие дяди и тети) издевались над каким-то несчастным ребёнком. Такой материал давно уже никто не называет сенсацией. Неужели мы привыкнем и к ЭТОМУ?..

Чужая жизнь в потёмках

Не будем сейчас пересказывать друг другу те страшные истории, о которых мы узнали из средств массовой информации. Вместо этого давайте вспомним хотя бы один случай из нашей собственной жизни, когда мы сами издевались над ребёнком или это делал кто-то другой на наших глазах.

Вы скажете, что в вашей жизни такого не было? Тогда я расскажу одну страшную историю из моего детства. Мне тогда было 12 лет, наша семья недолгое время (всего полгода) жила на первом этаже в двухэтажном доме старой постройки с двором-колодцем. А напротив на таком же первом этаже жила другая семья – незрячие родители и зрячий сын-подросток. В их квартиру был отдельный вход – с крыльца. На этом крыльце они сидели летними вечерами, а в пятницу вечером устраивали концерт – отец хорошо играл на баяне и неплохо пел, мать вторила ему пронзительным голосом, сын Витька тихонько и гундосо подпевал. Петь ему совершенно не хотелось – он считал, что такое мирное семейное пение подрывает его авторитет у дворовых пацанов. Вообще-то этот 11-летний Витька был довольно противный парень, задира, без всякого повода обижал малышей, грязно обзывал девчонок. Но отец был неумолим: "Пой, Витя! Громче, Витя!"

Соседи молча терпели – что делать, люди незрячие, телевизор смотреть не могут, пусть поют. В десять вечера Витькин отец переставал наяривать на баяне, мать уходила в дом, а отец с сыном еще минут пятнадцать сидели на крыльце. И все эти пятнадцать минут между ними что-то происходило, из-за чего Витька тоненько плакал, а отец изредка ржал и громко спрашивал: "Больно, Витя, да? Ну скажи, больно, да?" Голос слепого при этом радостно дрожал.

Я сидела в своей комнате, выключив свет, у открытого окна, слышала Витькин плач (двор-колодец доносил малейший звук до моих ушей) и боялась. В темноте двора нельзя было увидеть, что именно отец делает с Витькой, но было понятно, что он причинял ему сильную боль каким-то издевательским и наверняка постыдным образом.

Почти всегда вечер пятницы в дворе-колодце проходил так: сначала баян и пение, потом Витькин тоненький страдальческий плач и радостное ржание его слепого отца. И ни разу, НИ РАЗУ никто из соседей не вмешался. Так получилось, что в то лето мои родители уехали обустраиваться на новом месте (мы переезжали в другой город), я осталась с бабушкой, а она рано ложилась спать и не слышала, что происходит у соседей напротив. Но в доме было несколько здоровых мужиков и бойких языкатых баб, которые днем визгливо ругались друг с другом возле колонки в центре двора. В квартире возле нас жила интеллигентная женщина, пенсионерка, в прошлом педагог. И никто из этих взрослых людей даже не попытался хотя бы припугнуть негодяя.
До сих пор, хотя прошло уже очень много лет, я вспоминаю эту историю, тоненький детский плач и… боюсь.

К счастью, в середине лета вернулись мои родители, и мы уехали из этого дома и из этого города. Моему отцу так и не довелось услышать концерт на крыльце, потому что после приезда родителей мы собрались за два дня и уехали в четверг.

"И слава богу" – мелькнула у меня сейчас мысль – а значит, и я, став взрослой, рассуждаю так, как мои бывшие соседи по "колодцу" – не надо вмешиваться в дела семьи, самим попадёт (однажды, после очередного концерта, утром в субботу я услышала, как сосед со второго этажа говорил своему собутыльнику: "Сёма, этот амбал разозлится, ударит меня по башке своей палкой, ему ничего не будет – он инвалид. Слепые – они нервные, злые. За Витьку даже мать не заступается, боится. Сама молча уходит с крыльца, ты понял? Да и Витька этот – хулиган").

Конечно, я боялась за своего папу (в том, что он вмешался бы в происходящее на крыльце, я не сомневаюсь ни секунды). Но, может быть, если бы все соседи не были так лояльны к подонку, он бы….

"Да все равно бы издевался, только у себя в квартире, чтобы никто не слышал!" – такая реакция у вас сейчас на мой вопрос, правда?

Но, во-первых, мы ведь не пробовали всем миром показать свою нетерпимость к подобным случаям. А во-вторых, можно начать с себя и посмотреть будто со стороны – а что происходит у меня дома? Нет ли в моих поступках признаков насилия по отношению к моему собственному ребенку?

Насилие в "благополучных" семьях

Воспитание – это всегда насилие. Вопрос в том, до какой степени мы имеем право применять силу в отношениях с ребенком. Если малыш упал в грязную лужу, мы хватаем его под микитки и тащим домой – под теплый душ, переодеваться в сухое. И нас совершенно не волнует, что, сопротивляясь, он верещит как поросёнок. Здесь наши насильственные действия оправданны, поскольку направлены во благо ребенка.

Но очень часто в семье к детям применяют насилие, ничем не оправданное, какое-то мелочное, порой незаметное посторонним, но серьезно отравляющее жизнь ребенка. Вот несколько примеров.

Бедная Лиза

Мама 12-летней Лизы сама шьет наряды для дочки. На фоне подружек, одетых в одинаковые джинсы и футболки, девочка выделяется, но сравнение не в ее пользу. В принципе сшитые мамой вещи неплохие, на другой девочке они, может быть, смотрелись бы лучше, но Лиза полновата рыхлой полнотой, сильно сутулится, держит руки на животе даже при ходьбе, поэтому мамины старания пропадают даром. В школе никто не знал, что из-за одежды у мамы с дочкой конфликт, пока мама Лизы не пришла к классному руководителю с просьбой повлиять на дочь. Оказывается, девочка на любое платье пытается надеть шерстяную кофту. Каждое утро мама вытаскивает эту кофту из рюкзака дочери. "Даже в жару она напяливает поверх блузки без рукавов эту кофту! – возмущенно объясняла мама. Классный руководитель удивилась и посоветовала поговорить с психологом. Школьный психолог выслушала обиженную маму, поглядывая на стоявшую рядом Лизу в ее обычной позе, и дала один-единственный совет, который звучал так: "Купите дочери лифчик". После этих слов девочка разрыдалась. Психолог попросила удивленную маму выйти, чтобы поговорить с Лизой наедине. Её догадка подтвердилась – девочка стеснялась носить вещи, которые делали заметной пока еще плохо сформированную грудь (одна молочная железа чуть больше второй, груди слишком мягкие, "расползаются в разные стороны", как пояснила сама Лизочка). Глотая слезы, Лиза рассказала, что мама била ее по лицу за отказ носить какие-то вещи и обзывала "неблагодарной жирной тварью".

Разговор один на один с мамой Лизы оказался малоприятным. Во-первых, психолог не постеснялась критически отозваться о способностях женщины к моделированию одежды ("как можно заниматься кройкой, не видя формы? Вместо того чтобы придать пока бесформенному телу подростка какую-то стройность с помощью одежды, вы уродуете девочку"). Во-вторых, предложила маме Лизы пройти курс психологической помощи для родителей, избивающих своих детей. Неизвестно, что больше уязвило женщину, но она неохотно пообещала пересмотреть свое отношение к дочери. Хотя с термином "избиение детей" применительно к себе никак не соглашалась. Да, ударила по лицу (так она же доводит до бешенства своим упрямством), но я ее не била! Видно было, что Лизина мама искренне удивлена – да какое насилие над дочерью, обычные капризы.

Резиночки для волос

Второклассница Аня пришла в школу со странной прической – еще вчера густые каштановые пряди неровно выстрижены, образуя проплешины надо лбом и вихры на макушке. Дети стали громко смеяться, учительница спросила девочку, кто ее так подстриг. "Мама меня так наказала". "За что?" "За то, что я резиночку для волос потеряла".

Учительница не поверила и пригласила маму Ани прийти в школу. Оказалось, все правда. Девочка постоянно теряет трикотажные резиночки для волос, в результате волосы лезут в глаза, мешают писать красиво, вид неаккуратный. Маме это надоело, и она решила таким способом научить дочь быть "более организованной".

– Господи, да просто купите ей штук двадцать этих резиночек, положите с собой в ранец, если потеряет, я ей соберу волосы надо лбом, – предложила учительница.
– Неужели вы не понимаете, что дело не в резиночках? – строго возразила мама Ани. – Я хочу, чтобы она не была такой Машей-растеряшей. Надо же как-то заставить ее быть более внимательной!
– Извините, что я спрашиваю, но синяки у Ани на запястьях – вы что, ее били?
– Нет, конечно. Вырывалась, когда ее стригли, поэтому папа крепко держал, чтобы я ее случайно ножницами не задела.

Ты меня уважаешь?

У 13-летнего Димы отец выпивает. Как выпьет, зовет сына и начинает спрашивать: "Димка, вот скажи, ты меня уважаешь?"
Мальчик тихонько отвечает: "Да". Отец: "Что "да"?" "Уважаю". "Кого ты уважаешь?" "Тебя". "Так так и говори!" "Я сказал". Отец: "Нет, ты скажи, ты меня уважаешь?" "Я тебя уважаю". "А за что ты меня уважаешь?"
Сын молчит. "А-а, так ты отца не уважаешь?" "Уважаю". "А за что?"
И так часами. Сказать, за что он уважает отца, Дима придумать не может. Поэтому, измотав сына морально, отец берется за ремень.
На работе отца Димы уважают. Он хороший специалист, не прогульщик, не дебошир. Ну по понедельникам обычно сушняк у человека, но не алкаш же. Так, выпивает. Жаль, сын у него двоечник. Пацан учиться не хочет, уроки делать домой не загонишь – или в футбол гоняет во дворе или у соседей торчит.

Мама будет ругать за "четверку"!

Лена, дочь учительницы английского языка учится в этой же школе, в 9 классе. На перемене она громко рыдает в туалете, стоя у подоконника. Одноклассницы стоят тут же, причесываются, подкрашиваются, никто не пытается ее успокоить. Девочка из 8 класса, испуганно глядя на сильно покрасневшее лицо Лены, по которому пробегают судороги, шепотом спрашивает, что случилось. Девчонки спокойно отвечают: "Получила "четверку" за контрольную по математике, а ее мама сильно ругает за "четверки".
Англичанка – добродушная громогласная женщина на ногах-тумбах. Любит пошутить, ученики ее уважают.

Что же мы делаем?

Чрезмерно строгие родители требуют абсолютного послушания от своих детей.
Возможно, кто-то скажет: "А что в этом плохого? Дети должны слушаться родителей. Большинство неприятностей с детьми происходит как раз оттого, что они не слушают маму с папой ".

Плохого в этом то, что дети, которые приучены (угрозами, битьем) слепо повиноваться родителям, очень податливы при общении с другими взрослыми. Они – легкая добыча агрессивных хамов, педофилов, маньяков и прочих опасных негодяев. Ведь, грубо подавляя волю ребенка, родители программируют в нем убеждение: если уж родным отцу с матерью позволено издеваться, то чужим – и подавно.

Из детей, о которых шла речь выше, самая здоровая реакция на насилие со стороны родителей – у маленькой Ани. Девочка сопротивляется (долго ли это продлится?).

Лиза даже не пытается объяснить матери, в чем причина ее стремления носить кофту поверх обтягивающей одежды. Значит, ранее мать убила в дочери всякую надежду на понимание.

Дальнейшая судьба Лены мне известна: спустя 20 лет ее мать, отвечая на вопрос о дочери, говорит: "Моя Лена? Нет, у нее никого нет и она не замужем". И убежденно, по-прежнему громогласно, добавляет: "И не хочет!"

Что мы можем сделать?

Мы можем не создавать проблемы своими руками. Если девочка постоянно теряет резиночки для волос, значит, мать должна сообразить, что для ее волос резиночки не подходят. Купите заколки, сделайте прическу, которая не требует резиночек-заколок-ленточек, коротко подстригите.
Мы можем осудить коллегу – учительницу, которая своей чрезмерной требовательностью доводит дочь до судорожных рыданий.
Мы можем относиться менее лояльно к пьянице-тихушнику, который измывается над сыном.
Мы можем и должны ставить себя на место ребенка. Только представьте себе, что муж заставляет вас носить платье, которое вам не идет. Что за потерянные ключи он бьет вас по лицу – заслужила! А если он потерял шапку, вы ему выстригаете волосы на голове, когда он спит. Поймите: ваши дети – люди.
Мы можем обратиться за помощью к профессиональному психологу, чтобы побороть постыдное желание бить и унижать собственного ребенка.
Мы можем любить и уважать своих детей.

Почему мы это делаем?

Вопрос о том, почему вполне нормальные родители мучают своих детей, имеет множество ответов. Поэтому лучше мы поговорим об этом в следующий раз. А пока – еще одна страшная история в качестве предостережения.

Иголка в стоге сена

Много лет назад моя мать летом гостила в глухом селе на Кавказе. Одна из соседок очень строго воспитывала старшую дочь. Однажды эта девочка, сидя во дворе возле копны сена, штопала по заданию матери чулки и при этом рассказывала младшим сестрам и брату сказку. Идти домой, а иголки нет. Мать, узнав, что дочь потеряла иголку, не пустила ее домой. Уже семья поужинала, стемнело, малышей уложили спать, а 13-летняя девочка все искала иголку. Тихий плач все-таки услышали соседки и вышли стыдить ее мать.

– Послушай, Роза, разве можно найти иголку в темноте? – возмущенно спрашивали они. – И кто же ищет иголку в стоге сена! Если ты сейчас же не пустишь дочь в дом, мы тебя все деревней проклянем!

Тогда строгая мать с неохотой простила плачущую дочь и позволила ей войти в дом.
Спустя 10 лет после этого случая моя мать вновь поехала к своим родственникам. Она узнала, что девочка, которая в темноте искала иголку, вышла замуж в 18 лет в другую деревню, родила сына, а через год умерла. Люди говорили, что ее забила до смерти злая свекровь, хотя доказательств не было.
– За что? – спросила моя мать.
– Кто знает! – ответила одна из соседок. – Она ведь тихая девочка была, такой и осталась. Когда приезжала, ничего матери не рассказывала. Видно, боялась. Мать у нее такая строгая, будь она неладна!

P.S. Я наконец поняла, что меня так пугало в детстве во дворе-колодце. Витькин плач. В нем не было жалобы. Пацан, над которым издевался слепой отец, плакал от боли, но без намерения привлечь чье-то внимание и не надеясь на помощь слепой матери. Он знал, что никто не поможет. И это было самое страшное.

Европейский суд по правам человека разбирает жалобу несовершеннолетнего жителя Санкт-Петербурга, с которым жестоко обращались в детском саду. Воспитатели связывали руки, запирали в тёмном туалете и говорили, что его съедят крысы. В результате ребёнок получил неврологическое расстройство и вот уже несколько лет находится на лечении. Следственные органы России отказались заниматься делом, сославшись на недостаток доказательств. ЕСПЧ начал расследование издевательств спустя девять лет. Теперь, когда прошло уже так много времени, воспитатели могут остаться безнаказанными, а мучения в детских садах будут продолжаться.

«Говорили, что съедят крысы»

Эта история началась почти десять лет назад, весной 2005 года. Тогда родители мальчика, посещавшего детский сад № 42 в Петербурге, заметили, что их сын стал нервным и у него пропало желание ходить в садик. Каждый раз сборы в детский сад стали сопровождаться плачем и криками. Сначала родители никак не могли понять, в чём причина необычного поведения ребёнка. Ситуация прояснилась осенью. Однажды мама мальчика, забирая его из сада, заметила, что у ребёнка на виске большой синяк, а глаза нервно дергаются.

Воспитательница объяснила это тем, что у детей в саду была обнаружена глазная инфекция и им закапали специальные капли. Тогда родители поняли: здесь что-то не так. Через несколько дней у ребёнка начался подёргиваться рот. Мальчика отвели к невропатологу в поликлинику. Врач поставил диагноз «гиперкинез» — заболевание нервной системы, приводящее мышцы в расстройство.

Мать мальчика сразу же перевела ребёнка в другой детский сад и написала жалобу в отдел службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Женщине пришёл ответ, что заведующая детским садом, воспитательницы и медсестра привлечены к дисциплинарной ответственности. Другими словами, с них взыскали небольшой штраф. Когда мальчик начал ходить в другой детский сад, он рассказал обо всём, что с ним делали воспитатели. По словам ребёнка, его клали на раскладушку в туалете, выключали свет и говорили мальчику, что его съедят крысы. Ребёнка заставляли стоять босиком с поднятыми вверх руками по несколько часов, били по спине, заклеивали скотчем рот и руки.

Девять лет бездействия

Чуть позже стало известно, что таким же пыткам подвергали и некоторых других детей. Ребята молчали, потому что их запугивали, и только после перевода в другой сад дети решались рассказать родителям правду. По данным Департамента образования, зимой 2005 года заведующая детским садом была уволена. Мама мальчика обратилась в прокуратуру с целью начать судебное разбирательство, чтобы все виновные были наказаны. Однако следователи не возбуждали дело, ссылаясь на недостаточное количество доказательств. Дело возбудили лишь три года спустя, в 2009 году, но очень быстро дело было прекращено. Родители ребёнка ещё несколько лет пытались добиться правосудия в России, но все их попытки были тщетными.

В 2014 году делом занялся Европейский суд по правам человека. ЕСПЧ принял решение засекретить данные заявителя и ответчиков в интересах следствия и из соображений неприкосновенности личной жизни. В суде интересы ребёнка представляет руководитель отдела международно-правовой защиты МРОО «Комитет против пыток» Ольга Садовская. «Наши следственные органы просто не хотели делать свою работу, — уверена Ольга. — В этой истории много свидетелей, отлично прослеживается причинно-следственная связь. Всё дело в равнодушии к детям».

С 2005 года прошло много лет. Мальчик уже ходит в школу. Несмотря на то, что ребёнок до сих пор лечится у невропатолога, доказать вину воспитателей будет сложно: десять лет — немаленький срок, и свидетели за это время уже забыли многие обстоятельства. «Если бы сотрудников детского сада судили сразу же, им грозило бы до пяти лет лишения свободы, — говорит Ольга Садовская. — Теперь же они отделаются только штрафом, или им вообще ничего не будет».

«Проблема не решается»

История этого мальчика — единственная, дошедшая до Европейского суда. В нашей стране практически не бывает судебных разбирательств из-за насилия над дошкольниками в детских садах. Причина не в том, что это крайне редкий случай, а в том, что родители сами не хотят защищать интересы своего ребёнка. «Насилию в детских садах подвергаются сотни детей, — рассказывает психолог Елена Любимова . — Это становится ясно на приёме у специалиста. В садах детей запугивают, и большинство родителей так никогда и не узнаёт о жестоком обращении с их детьми. Если же всё-таки это становится явным, подавляющее большинство родителей просто переводят ребёнка в другой детский сад. Проблема этим не решается. Родители считают, что судебные разбирательства ни к чему не приведут и только потратят их нервы. Таким образом, на сегодняшний день проблема никак не решается и крайне остро стоит в нашей стране».

Именно с такой проблемой — отсутствием поддержки со стороны других родителей — столкнулась в 2011 году Елена Смитюх , мама трёхлетнего Никиты . Тогда Елене пришлось бороться за права своего ребёнка в одиночку. Женщина начала переживать за сына, когда в детском садике в Купчино, куда ходил Никита, сменилась воспитательница, и мальчик стал отказываться посещать садик. Елена пообщалась с мамами других детей из группы. «Мамы девочек сказали, что их дочери, укладывая кукол спать, кричат на них и бьют, — вспоминает Елена. — Мой ребёнок был перевозбуждён после садика. Тогда мы обратились к психологу, но его советы не дали результатов».

Соседка семьи Смитюх в то время работала поваром в этом детском саду. Она поделилась с Еленой мнением о том, что новая воспитательница — неадекватная женщина. Елена решила проверить это самостоятельно. Она зашила в мягкую игрушку Никиты диктофон, и ребёнок отправился в садик. Когда через некоторое время родители Никиты вспомнили про диктофон и решили прослушать аудиозапись, они пришли в ужас. Детские крики, плач и шлепки, отчётливо слышные на записи, отошли на второй план. Когда у детей по расписанию были активные игры, воспитательница посадила всех на стулья, дала по груше, а сама в это время примеряла платья, которые ей принесли.

Уволены по собственному желанию

Дальше — больше. Елена и её супруг выяснили, что воспитатели прямо при детях пили вино. Детей уложили спать, а сами сели отдыхать поблизости: голоса воспитателя и нянечки слышны с диктофона в игрушке Никиты. Судя по всему, коллеги сидят втроём — две воспитательницы и нянечка. «Куда она мне столько налила?» — звучит голос в диктофоне. «Спирт?» — спрашивает одна из женщин. «Да клюква», — отвечает другая. Слышится звон чашек. «Надо будет и мне принести красного с получки». Женщины выпивают. «Тут водка и спирт перемешаны, — выдыхает первая. — Охренеть. Я чуть не сгорела».

В столовой воспитательница подгоняла детей: «Жрите быстрей». А на репетиции сценки пригрозила одному из ребят: «Сейчас врежу тебе!». Разумеется, после услышанного родители перевели Никиту в другой детский сад. Елена решила не бросать эту проблему, чтобы в дальнейшем жертвами насилия в детском саду не стали другие дети. Женщина обратилась в прокуратуру. Потом Елена скопировала диктофонную запись на диски и раздала их родителям детей из группы Никиты. Все остальные родители тоже ужаснулись, когда услышали страшную запись, но ограничились тем, что отправили детей на время к бабушкам или перевели в другие сады. Жалобу в прокуратуру никто подавать не захотел.

«Почему люди не хотят защищать собственных детей? — удивляется Елена Смитюх. — Мне этого никогда не понять». Дело против воспитательницы так и не было возбуждено. «Заместитель прокурора сказала мне, что на записи невозможно идентифицировать голоса, — рассказывает Елена. — Мне дали понять, что я вообще не имела права делать эту запись. Это незаконно. Для возбуждения уголовного дела такую проверку должна проводить сама прокуратура. Само собой, весь персонал детского садика об этой проверке будет извещён. У нас в стране нельзя самому защищать своих детей, а те, кто должен защищать, не хотят этого делать».

Позже Елена узнала, что из бывшего детского сада Никиты уволили нянечку и воспитательницу. Уволили не по статье, а «по собственному желанию». Они спокойно могут устраиваться в новые детские сады и снова издеваться над детьми. В настоящее время от насилия в детских садах в России не застрахован ни один ребёнок.

Юрист Татьяна Яковенко объясняет, что можно сделать, если ребёнок сталкивается с насилием в детском саду. По её словам, аудиозапись — доказательством не является, что и доказал случай Елены Смитюх. Самые весомые доказательства — показания свидетелей и снятие побоев. С первым очень сложно — коллеги человека, превышающего полномочия, вряд ли будут свидетельствовать против него, а к детским показаниям могут не прислушаться. Зато в случае фиксации побоев правоохранительные органы обязаны среагировать. Если человек уволился по собственному желанию, помешать ему снова устраивать в детский сад будет сложно. Но можно попробовать — для этого надо поставить в известность об инциденте городской департамент образования.